И Декс с Максимусом многое тут вспоминали, с чем не хотели иметь дело.
Ада вернулась и села, вздохнув, выглядя как недовольный подросток.
— Плохие новости, ребята.
Мое сердце забилось быстрее. Декс точно ощущал это рукой.
— Что? Что теперь?
Она посмотрела на меня и слабо улыбнулась.
— Наши родители в пути.
Я отпустила руку Декса, вскинула руки, как типичная итальянка.
— Что? Зачем им сюда? Нельзя так.
— Они могут и едут, — сказала она, тыкая кубики льда в стакане трубочкой. — Они позвонили и сказали, что вылетают ночью, утром будут здесь.
— Безумие — завопила я. — Зачем они это делают?
— Я не хочу играть в адвоката дьявола, — Декс стучал пальцами по столу. — Но их нельзя винить, Перри.
Я взглянула на него.
— Что?
Он пожал плечами.
— Ты пришла за мной. Они могут отправиться за тобой. Может, если бы была только ты… — я нахмурилась, но он быстро продолжил, — тебе они доверяют. Но с тобой их дочь-подросток. У нее есть школа и прочее. Это родителей тревожит.
Я прижала голову к ладоням и застонала, посмотрела на Аду.
— Ты сказала им, что мы нашли Декса и собираемся домой?
Она кивнула.
— Да. Это не помогло. Так что придется остаться здесь.
— У нас нет выбора, — сказал Декс. — У меня нет денег, паспорта. Ребекке придется выслать паспорт, чтобы я смог полететь.
Я посмотрела на Максимуса.
— А ты? Полетишь домой? Роза переживает.
Декс вскинул бровь, не зная всей ситуации между Розой и Максимусом. Максимус покачал головой.
— Уверен, у вас любовь, но я задержусь тут на пару дней, пока вы не уедете.
— Я не заказывал сопровождение в виде рыжего, — с опаской отметил Декс.
— Знаю, — сказал он. — Но я побуду рядом, если можно.
— Ты нам что-то не рассказал? — спросила я, взглянув на Декса. — Вместе с тем, что еще не рассказывал?
Максимус переглянулся с Дексом, говоря взглядом: «Она знает, что я — бывшая сверхъестественная няня, прости». Он сказал мне:
— Нет. Но мы знаем, что произошло, и это слишком просто. Ты была уверена, что не увидишь Декса, а через минуту он идет по мосту, не зная, как туда попал. Можно смести все под ковер и сделать вид, что все кончилось, и я хотел бы. Но я задержусь ради всех, проверю, что все хорошо, пока вы не улетели домой.
— Это заботливо, — сказала Ада. Она звучала радостно. Или не хотела быть третьим колесом, пока не прилетят родители.
— Вот только, — он выглядел робко, — я не заказал номер, и денег мало после перелета. Вы могли бы выделить место?
Я закатила глаза и громко вздохнула.
— Можешь остаться с Адой.
— Что? — завопила она. — Я не буду спать с рыжим Роджерсом.
Декс фыркнул, оценив это.
— Вы будете спать в разных кроватях, Ада, — возразила я. — Фу, — я посмотрела на Максимуса. — Без обид. Мы с Дексом будем в другой комнате.
— Мы будем как Люси и Рикки, Фред и Этель, — Декс погрозил пальцем Аде и Максимусу. — Конечно, трогать друг друга не надо.
Ада и Максимус сразу скривились.
— Боже, — выдохнул Максимус. — Забудь мои слова.
— Ничего, — я не знала, что думает Ада. И хотя Максимус изображал детектива, я была рада, что он будет с Адой. Я знала, что он видел в ней сестру, он убережет ее. Хоть он уже не был связан с Дексом, я знала, что он старался сделать как лучше, что он старался ради всех нас.
Я была рада вернуть Декса. Я не давала себе думать о том, что ждет за поворотом.
— Это шикарное место, — отметил Декс, разглядывая номер в отеле, пока я закрывала дверь за нами. — Где бутылки «Cristal»?
— Вообще-то, — сказала я, бросая сумку на розовое кожаное кресло, — ближе всего к этому «Prosecco». Оно в холодильнике, сорок долларов за глоток.
— Сорок? Можно было попросить и больше.
Я посмотрела на него, он игриво улыбнулся. Я не хотела знать, но его слова показывали, что ему стало лучше, и мои плечи немного расслабились.
Он прошел к окну и выглянул на ревущий Бродвей внизу. Он задумался. Я могла лишь представлять, о чем.
— Наверное, странно, — сказала я. — Быть здесь.
Он медленно кивнул, прикусив губу на миг.
— Угу. Можно и так сказать.
Я подошла сзади, уткнулась головой в его плечо, смотрела, как он наблюдал за проезжающими машинами, урны блестели на солнце.
Мы стояли так пару минут, в тишине. Я ждала, что его рука обхватит меня, но нет. Он стоял, как неподвижная статуя.