— Пока все не зашло дальше, — осторожно сказал он, — мне нужно кое о чем с тобой поговорить.
Я задумчиво прикусила губу. О чем поговорить? Это не имело значения. После смерти все казалось пустяком, по сравнению с возвращением. Все остальное казалось мелочами.
— Уверяю, это не мелочи, — он помрачнел. — Прости, не хотел подслушать. Но услышал. Это важно Перри. Я давно должен был это сказать.
Мне не хотелось это слышать. Я скрестила руки, желая, чтобы он замолчал, желая просто наслаждаться его обществом.
— Если стоило давно сказать мне, то пора бы уже просто забыть.
— Не могу, — сказал он. — Я не хочу больше тайн между нами. Не после этого. Жизнь слишком короткая.
Тайн? Он привлек мое внимание, хоть это и не радовало. Я встревожилась. Я не знала, о чем он хотел рассказать, но это точно мне не понравится.
— Прошу, Декс, — сказала я. — Не сейчас.
Он посмотрел на меня.
— Прости. Это должно всплыть до свадьбы. Это справедливо.
— Так расскажи через пару недель, — попросила я. — Ты только что умер. Побывал в Аду. И я. Максимус мертв. Это может подождать.
Я думала, что он сдастся. Но смогла бы я жить дальше, зная, что он что-то утаивал от меня? Это бы грызло меня. Заставляло бы сомневаться во всем.
Он не сдался.
— Я просто расскажу. И я хотел бы, чтобы Рыжий был тут, ведь он объяснил бы лучше меня. Но когда мы были в Новом Орлеане, и я узнал о Максимусе, и кем он был для меня… А еще о том, что заставило задуматься. И я все еще пытаюсь понять, ведь не знаю, что это значит.
Я вскинула бровь, замерев.
— И что это?
Он похлопал по месту рядом с собой.
— Присядь, — он протянул руку. — Нет, стой там. Так ты навредишь меньше. Я не доверяю твоему колену рядом с моими яйцами.
Если бы ситуация не была такой странной, ужасной и печальной, я бы рассмеялась. Но нет.
— Декс, что такое? Это не смешно.
Он вздохнул.
— Верно, — он потер лоб и сказал. — Когда я был в Новом Орлеане, Максимус и Мамбо сказали, что мы с тобой обречены быть вместе.
Я кашлянула, пытаясь говорить и смеяться одновременно.
— Что? Обречены?
Это было понятно, учитывая последние сутки.
— Обречены, — повторил он. — Особенно, если ты забеременеешь.
Ох.
— Что? Как это понимать? — я медленно шагнула к нему.
Он смотрел на меня, сжимая руками ноги.
— Не знаю. Правда. Может, не знают и они. Они просто сказали — эта Мамбо сказала — что из-за того, какие мы с тобой, ребенок может быть проблемой. Так уже было.
— Декс, — строго сказала я. — У меня был выкидыш. Ребенок не стал проблемой. Демон захватил меня из-за моего физического и эмоционального состояния.
Он вскинул бровь.
— И все? Даже выкидыш — это ужасно, Перри.
— Будто я не понимаю, — рявкнула я. Я шумно выдохнула, чтобы успокоиться. — Прости. Просто… Мне все равно, что говорят люди.
Он смотрел мне в глаза.
— Они говорят, это может навредить нам или остальным.
Я пожала плечами.
— Нет. Плевать, Декс. Мне все равно. Ты этого хочешь? Ты хочешь детей? Не сейчас, но вообще?
Улыбка озарила его лицо.
— Конечно. Больше всего.
— Тогда плевать на слова людей, — сказала я, села рядом с ним и сжала его нервные ладони. — Пусть думают, что хотят. Я не собираюсь бросать мечты и будущее из-за теорий и выдумок.
Он поцеловал мое плечо и закрыл глаза.
— А если это правда?
— Если это правда, — сказала я, убирая волосы с его лба, — и наш ребенок будет обременен этими дарами, или вообще родится антихрист, мы разберемся. Но когда до этого дойдем. Жизнь такая ценная, Декс, мы знаем это лучше всех. Нельзя отбрасывать ее из-за слов.
Он посмотрел на меня, его лицо в пятнах.
— А если он навредит тебе? Если ты пострадаешь? А если я тебя потеряю?
— После всего, через что мы прошли, — я поцеловала его в щеку, — ты должен знать, что я буду бороться, чтобы остаться с тобой. Потерять меня будет непросто. Смирись.
— Ты не злишься на меня? — спросил он. — За то, что я не рассказал сразу?
— О, я злюсь, — сказала я. — Но пока что это подавлено. Уверена, это выйдет после свадьбы.
— Типичная Перри, — он покачал головой. Он улыбнулся и обхватил мое лицо ладонями. — Потому я тебя и люблю.
Он поцеловал меня, словно умирающий, лишая меня дыхания. И я словно умирала. Его губы оживляли меня. Его прикосновения делали целой. Его пальцы погрузились в мои волосы, гладили мой затылок, придерживали за шею. Мне это нравилось. Он словно показывал, что защитит меня, а не захватит. Словно я была его, но и он был моим, и мы могли уберечь друг друга. Я знала, что так и было. Мы сделали бы все ради друг друга.