Айр неодобрительно хмыкнул:
— Сов, ну ты-то что? С этого начинать доклад надо было, а небо… Небо там всегда было и всегда будет, насмотришься еще. Только одного заметил? Сколько рук у твари было?
— Ну, две, вестимо. А сколь еще быть может? А харя была одна, да. Других рядом не почуял, — ответил чуточку смущенный охотник.
— Значит, это не маэстро Азат… — пробормотал Айр и, повернувшись к Лане, кивнул следовать за собой. — Пойдем, проверим, кто там нас караулит.
Когда они в сопровождении Сова и еще двух охотников вошли в туннель, ведущий к воротам, сидевший рядом с ними сгорбленный свежеватель попятился и встревоженно зашипел. После чего странно дернулся, его спину выгнуло, и с хрустом непривычных суставов она начала изгибаться. Свежеватель величественно поднялся на ноги и выпрямился во весь рост, чуть более полутора метров. Желтые и мутные глаза мутанта загорелись ярко-фиолетовым демоническим светом. Айр и Лана переглянулись и потянули из ножен мечи, а чудовище, сделав шаг назад, заговорило:
— Не приближайтесь, или я сброшу эту оболочку, как змея кожу. Сейчас я пришел говорить, а не сражаться, — голос, доносившийся из глотки твари, отдавал нечеловеческим спокойствием и совсем не подходил тщедушному телу.
Рациональный Повелитель, похоже, послал на переговоры наименее крупную и ценную тварь. Лана сделала еще небольшой шаг вперед, прикидывая дистанцию до врага. Если она дотянется, то сможет покончить с вселившимся в тело Астером одним взмахом клинка. На глаз их разделяло пара десятков метров, слишком далеко. Вглядываясь в алый свет, Айр, подозревая ловушку, опустил руку ей на плечо и громогласно воскликнул:
— Говори. Но я не вижу между нами взаимных точек интереса.
— Изначально так и было. Но информация, полученная осколком от Спящего о преждевременном завершении цикла в случае, если я захвачу ее тело, изменила мои планы. Сейчас я предлагаю союз. Конфликт между моим разумом и сердцем слишком затянулся. Для достижения цели нам нужно работать вместе, — прошелестел сухой голос Повелителя, а эмоции Ланы взбурлили ненавистью и отрицанием.
Ульма хорошо постаралась, формируя ее будущую личность и душу еще в утробе матери, делая невозможным сам шанс компромисса с врагом и предательство. Впрочем, сейчас это было неважно. Лана мягко убрала руку возлюбленного, сделала еще один плавный, почти незаметный шаг вперед и воскликнула:
— Мой долг — изгнать тебя в Бездну. Чем союз с тобой может быть мне полезен?
— Харгранка не обладает полной информацией о циклах и не может вам ее раскрыть. Я — могу. Мое сердце в твоей груди даст лишь временную защиту от полного поглощения Волей Нездешнего, но со временем твои чувства погаснут. Ты станешь куклой. Так или иначе, этот цикл будет завершен и начат новый. Ваш мир погибнет. Все, кого ты знаешь, исчезнут. Даже не умрут, а просто будут стерты Спящими с холста реальности. Их имена, души — переписаны и изменены, — прогрохотал архидемон.
В голосе Астера не было даже следа эмоций, а разум кипел от чудовищной сдерживаемой ненависти. Но он не лгал, Лана была почти уверена в этом. Она сделала еще один небольшой шаг и перенесла вес на заднюю ногу.
— Почему я должна поверить в то, что такое чудовище, как ты, волнуют чьи-то жизни? — фыркнула Лана.
— У меня нет иных эмоций, кроме первичной. Ненависти. Ты сама об этом позаботилась. Все остальное — в тебе. Верь себе, а не мне. Я желаю завершить смену циклов и вновь зажечь звезды, изгнав или уничтожив Нездешнего. Это всегда было моей истинной целью. Методы — лишь отражение моей сути. Я демон и ограничен этим в возможностях выбора.
— Собираешься опять бросить им вызов? Ты это делал уже сотни раз и всегда неудачно. Есть другой путь, тот что открыла Алая Ведьма. Я пойду по нему. Если это все, то разговор окончен, — неестественным голосом воскликнула сереброволосая и приготовилась к рывку. Шансы достать тварь были неважными, но они были, однако следующие слова демона заставили ее повременить:
— Моя бывшая жрица дорога тебе? Я знаю способ вернуть ее в этот цикл. Она уничтожила свое имя, но наш пакт, хоть и ослаблен, все еще существует. Я укажу ей путь обратно, в качестве жеста доброй воли, если ты согласишься объединиться со мной против истинного врага, оружием которого вскоре станешь, — отчеканил Повелитель, взбешенный тем, что ему приходится торговаться с искаженным воплощением собственных страстей.