Оглянувшись, среброволосая увидела неподалёку Айра и Ульму. Доспех рыцаря во многих местах был оплавлен. Почувствовав её взгляд, воин сразу всё понял и, крепко сжав губы в суровую нить, поднялся на ноги и заступил путь.
— Брось меч! — вглядываясь в потускневшие серые глаза возлюбленной, крикнул рыцарь. — Ты никуда не уйдёшь. Не оставишь меня.
Было очевидно, что это однажды случится. Он всегда был против её Долга. Во всех циклах он ставил превыше всего защиту других. Этой тюрьмы. Статуса кво и продолжение существования мира. Так произошло и сейчас. Крик Айра вызвал у Ланы лишь безразличие. Пришло время. Она окинула взглядом расстояние до любимого и приготовилась к рывку. Один удар — одна проблема. Он не ждёт атаки. Он не видит угрозы. Он в неё верит. Всё очень просто. Почему же тогда она медлит? Ведь Долг…
Айр сбросил с руки изрубленный щит и бережно убрал окровавленный бастард в ножны. Неторопливо и флегматично, словно ничего необычного не происходило. Затем поднял голову, встретился взглядом и, широко раскинув в стороны руки, шагнул вперёд.
— Когда я тебя встретил, ты защищала сестру. Пусть и не по крови, но ты отдавала этому всю себя. Но я видел в тебе лишь лицемерного аристократа. Подозревал в страшных вещах. Но день за днём твой отчаянный, жертвенный характер убедил меня в твоей искренности. Ты была для меня героиней, — поведал рыцарь, медленно надвигаясь на девушку.
Лана замерла. Не шевелилась и, кажется, почти не дышала. Сквозь туманную дымку в её глазах всё сильнее проступал жадный свет. Изрубленный в противостоянии с Астером лёд продолжал трескаться. Среброволосая отчаянно тянулась к словам возлюбленного и пыталась забросить вторую часть себя поглубже в чулан подсознания. Время экзарха прошло, сейчас была пора самого важного выбора.
— Достаточно! — крикнул Айр в ответ на почти незаметное колебание, признак сомнения в стеклянных глазах. — Я больше не хочу, чтобы ты собой жертвовала. Твой путь мессии закончится здесь. Брось клинок, я его уничтожу.
За спиной Ланы были тысячи безмолвных теней. Отражений её собственной души, что цикл за циклом шла этой тропой. Дыхание бездны впиталось в саму её суть, подчиняя существование единой цели. Но сейчас, благодаря вмешательству лишённой имени Алой Ведьмы, незыблемость предрешённой судьбы была нарушена. Лана встретилась взглядом с воплощённым экзархом в глубине своего разума.
Ланнард выглядел так же, как и всегда. В его руке был чёрный меч, призванный из-за предела. Он вскинул его и направил в грудь фиолетовоокой демоницы.
— Останови, — холодно приказал Белый Барон. — Если ты не уничтожишь меня, я разрушу всё, чем мы дорожим.
Руки Ланы были пусты, а на губах играла улыбка. Разумеется, ей было страшно, развязка всего подступала, направив острие в горло. Но уходить безропотно во тьму она не собиралась. Пришло время для чудесной, возможно, последней шутки, мысли о которой она вынашивала всю дорогу.
— Меч Энима… Он ведь создан для того, чтобы разрушать оковы? А задача экзарха — освобождать и спасать людские души? — поинтересовалась девушка, её улыбка стала чуть шире. — В таком случае доведём ситуацию до абсурда! Ты тоже человек, знаешь-ли. Я желаю освободить душу самого спасителя!
Тщательно спрятанный океан эмоций лопнул и накрыл их обоих, это даровало ей лишь толику секунды. Стремительное мгновение, в течение которого Ланнард пытался осмыслить сказанные ею слова. Лана метнулась вперёд, едва разминувшись со стремительным выпадом, — даже ошеломлённый Белый Барон был быстр, словно стрела. Но он промахнулся, а она оказалась быстрее. Выбив проклятый меч, схватила оружие когтистой лапой и взмахнула им сверху вниз, разрубив на две части принадлежавшую ей душу барона, отсекая от человеческой сути дыхание бездны.
Но этого было мало. Меч всё ещё существовал и жадно тянулся к владельцу. До самого Нездешнего отсюда было невозможно добраться, но сейчас, пока лишённая долга душа Ланнарда пыталась всё осознать, Лане предстояло сделать ещё кое-что. Простое и вполне доступное действие.