Глаза Королевы Проклятых сразу же зловеще блеснули, на радостях даже протрезвев. Вскинув руки вверх, она воскликнула:
— Я свободна! Окончательно свободна! Теперь мне будет принадлежать весь мир! — рыжая расхохоталась как сумасшедшая и пустилась в пляс.
— Что я наделала... — сокрушённо покачала головой Лана, глядя, как Ульма носится по комнате и выписывает странного вида кульбиты.
— Во имя Шестёрки... Кажется, ты освободила ещё более древнее зло... — с весёлой усмешкой произнёс Айр.
— Ульмочка, милая, хватит бегать по потолку, ты нас пугаешь. С тобой всё в порядке? — взмолилась сереброволосая.
— Ага! Сейчас всё просто отлично! Если честно, я чувствую себя так, как будто в сказку попала! — призналась харгранка и плюхнулась на мягкую скамейку напротив. — Айр, ты можешь спрашивать что угодно, и больше никаких шарад!
— Ну охренеть. Лана, а ты раньше не могла это сделать? — хмыкнул сотник, привычно ухватив среброволосую за хвост. Уложив себе на колени, рыцарь начал поглаживать его как котёнка. Лана счастливо зажмурилась.
— К её оправданиям, Айр, могу заявить, что до гибели Астера — нет, не могла. Мой старый контракт был заморожен, но всё ещё не аннулирован окончательно, а Лана не имела на него полные права, — ответила сотнику ведьма.
— Демонова бюрократия. Всегда ненавидел её и ростовщиков с юга. У меня знакомый один такому как-то решил заложить топор, так спустя десять минут не только был уже без топора, но ещё и остался должен… Хорошо, претензии сняты. Давайте тогда по порядку: что такое был этот чёрный клинок?
— Воплощение связи Нездешнего с его единственным контрактером — Энимом. Собственно, это было даже не оружие в полном смысле этого слова, а скорее воплощение долга, возложенного на реинкарнации Первого Короля. В первом цикле это была Финиалла, в нашем — Лана Грейсер. Только они, сами и добровольно, могли разорвать принятый когда-то контракт. Но это никогда не происходило — меч подавлял их чувства и усиливал ощущение долга. Это был замкнутый круг, разорвать который было возможно лишь изнутри, — радостно и с готовностью пустилась в объяснения ведьма, наслаждаясь тем, что теперь может говорить без всяких ограничений.
Обрушившееся объяснение Айра совершенно не удивило. Он перевёл взгляд на Лану:
— Так ты всё знала и распланировала ещё там, у гробницы? Или ещё раньше? — недовольно воскликнул сотник. — Знаешь, я сильно тревожился за тебя. Могла предупредить.
Распахнувшая один глаз девушка отрицательно покачала головой:
— О том, что я могу ХРЯСЬ!!? Сломать об колено обет в сотни раз старше нашего мира? Не переоценивай мои способности, Айр. Я сама охренела, когда у нас это получилось. А так — я знала не сильно больше твоего, была лишь куча обрывочных догадок и подозрений. Ну, ещё и интуиция на ушко щебетала. Всё как всегда, — девушка обаятельно пожала плечами и, улыбнувшись, добавила в заключение: — У меня в этой жизни есть лишь один чёткий план, и это — импровизация!
— Хочу ещё добавить, что большую роль в этой истории сыграло наличие у Ланы Сердца Чащи. Оно сильно повлияло на её душу, значительно ослабив влияние клинка. За все эти сотни циклов ноша долга стала совершенно подавляющей — для одной-единственной души.
— Ладно, следующий вопрос. Что такое этот Нездешний? — рыцарь дал себе обещание больше ничему не удивляться. Тут ему ответила уже Лана, опередив харгранку:
— Такой же мудак, как и все эндорим, только со знаком минус. Его не устраивает то, что наши души вертятся в циклах, что тут устроили Спящие, так что он желает освободить всех нас, уничтожив их творение.
— Замечательно. Значит, пытаясь замочить Астера, мы едва не разрушили наш мир. Этот абзац я точно пропущу в своём отчёте отцу… Впрочем, думаю, я лучше что-нибудь вообще сочиню — любая сказка ему покажется реалистичнее этого бреда. Ульма, что такое циклы?
— О-о-о! Это моя самая любимая часть. Когда в конце первого цикла Фина вместе со мной забралась в Башню — ну, это такое место, где находятся большая часть душ эндорим, — она там устроила старое-доброе ультранасилие, а Спящие так перепугались, что грохнули нашу реальность, пытаясь её остановить, а потом воссоздали по новой — начиная со смерти Энима. И продолжали это делать снова и снова, как только события приводили к одному из двух исходов: победе Астера или если экзарх начинал для них представлять угрозу.