Айра всё ещё трясло от пережитого, разум сжался, пытаясь спастись от нечеловеческого ужаса, но рыцарь упрямо, как и всегда, заставлял себя сосредоточиться на реальности. Прежде чем делать какие-либо выводы, нужно разобраться с насущными проблемами, способными убить их здесь и сейчас.
— Ненавижу эту мразь! Ненавижу! — яростно воскликнула Лана и сорвалась вперёд, мимо ровных рядов проржавевших клетей, заполненных белыми, истлевшими костями.
Сколько женщин закончили свою жизнь в этих стенах? Как долго их души оставались здесь, связанные с гниющими телами, в постоянной агонии? Ей было страшно даже думать об этом. Ярость и злоба наполняли её без остатка.
Для неё это не было трагичным открытием, но в прошлый раз, оказавшись здесь, она сбежала, не придумав способа спасти их всех. Заставила себя забыть об этом и сосредоточиться на том, чтобы вытащить единственную выжившую и забрать пропитавшую её скверну себе. Нечеловеческая ненависть и одуряющий страх выгняли из сознания остатки воспоминаний о других обречённых душах. Но не о Долге, который подсознательно мучил её потом долгие годы.
Хлипкую дверь, висевшую на одной петле на другой стороне длинного коридора, сереброволосая вынесла одним усиленным Волей пинком. Гулкий грохот разнёсся по всему подземелью, но Лану это не волновало. Она жаждала боя, желала резни. Лана поддалась этим чувствам, и её глаза яростно запылали. Сдерживать жажду крови больше не было ни желания, ни сил.
С каждым шагом по покрытому мхом камню лестницы Лана чувствовала, как эхо кошмаров остаётся позади. Злоба не утихала, но ей постепенно удалось взять себя в руки. Выбив следующую дверь, девушка судорожно вздохнула и осмотрелась. Она оказалась в небольшой постройке из грубого камня снаружи крепости.
Два окна рядом с дверью открывали вид на руины деревни в несколько десятков домов, над которой, со всполохами далёкого грома, кружились вихри алой пыли. Свежевателей поблизости не было — Лана даже не чувствовала их присутствия. Воительница глубоко вздохнула и попыталась смирить своё бешенство и жажду крови.
Тяжело дышащий Айр с проводником на закорках взбежал по лестнице за её спиной. Лана чувствовала, что он недоволен и даже взбешён. Сотник выглянул из строения, быстро осмотрелся, затем бросил взгляд себе за спину на Азбдена, который шумно втянул носом воздух и отрицательно покачал головой. Раздражённо вздохнув, рыцарь опустил раненого товарища на захламлённый пол и, подойдя к возлюбленной, произнёс:
— Хватит. Возьми себя в руки. И объясни, что там случилось?
— Я сделала то, что должна. Освободила их души, — прошептала сереброволосая.
— Свежеватели не рождаются как люди, сэр Лотаринг, они появляются в слое кошмаров из страхов и мучений, терзающих души смертных. Это место… порождало таких, как я. Точнее, как это тело, — прохрипел Азбден скованными виной губами. — Из муки и боли, не знающие ничего, кроме убийства. Но Госпожа даровала этому исполненному ненависти сосуду душу. Душу человека. Меня. Моё имя… Азат Логаррт. Я его вспомнил.
Лана ошеломлённо выдохнула, уставившись на их трёхрукого спутника, но Айр не был особо удивлён. За время пути по многочисленным оговоркам, упоминаниям Ларии и тому, что Повелитель назвал своего убийцу «жалким магом», сотник догадывался, что Азбден прежде был членом Коллегий, известным им как Азат Бдение.
— Азат? Три года назад ты пожертвовал жизнью, чтобы дать нам возможность вырваться из ловушки Астера, — шокированно произнесла Лана.
— Смерть — это лишь форма перехода состояний, Белая. Богиня не позволила тьме завладеть мной, уберегла в своих священных объятиях и вновь даровала плоть, чтобы я мог ей служить, — прижав руку с обломанными жёлтыми когтями к груди, благочестиво склонил голову Азбден.
— Могла бы подобрать что-то получше. Скажу тебе честно, парень, выглядишь ты не ахти, — с дружеской усмешкой воскликнул Айр и, присев рядом, полез в мешок за длинной иглой для штопки ран.
— Госпожа умела, но не всемогуща. Так что это тело она слепила из того, что было, — невозмутимо ответил Азат Логаррт, пожав покрытыми струпьями плечами, а затем искренне добавил: — Но за возможность служить Ей напрямую, а не просто молиться на образ, я готов пройти сквозь все эти муки ещё тысячу раз.