Подчиняясь властному, но заботливому тону его голоса, Лана послушно кивнула и легла на приготовленное место. Сон обрушился и закончился почти мгновенно, прерванный шипящим голосом, едва ее ухо коснулась мягкого плаща:
— Белая, вставай. Пора нести стражу.
Нехотя разлепив глаза, Лана уселась, отдохнуть вышло так себе, голова была ватной и тяжёлой. У входной двери, подпирая ее закованной в латы спиной, спал Айр, а в двух шагах на корточках сидел Аз, его глаза слабо светились, отражая свет полной луны, показавшейся в окнах.
— Всё в порядке? Ничего странного не замечал? — шёпотом спросила она у мутанта, на что тот отрицательно покачал головой и отправился спать.
Лана поднялась на ноги и, потянувшись, прислушалась к своим ощущениям. Бессознательное беспокойство медленно, но неуклонно нарастало, однако эмпатии не удалось зацепиться за эмоции живых существ неподалёку, кроме её спутников. Снаружи хлопали еще уцелевшие створки опустевших окон, оттуда скалилась тьма, словно из глазницы желтого от времени черепа. Цепко оглядев улицу, Лана вздрогнула и перевела взгляд внутрь помещения.
Айру снились какие-то тёплые, ласковые сны, а Азбден пока что еще засыпал — неспешно, с теплыми мыслями о скорой встрече со своей обожаемой Алой Леди.
Усевшись назад на сундук, Лана замерла, погружаясь в молчаливое бдение, похожее на медитацию. Её дыхание замедлилось, а разум окутал покой, хотя она по-прежнему была готова отреагировать на любую возможную опасность.
Время раздробилось на осколки мгновений и вытепло сквозь пальцы, словно песок. Когда уже подходила пора будить Айра, сребровласка удивлённо открыла глаза, принюхавшись к ветру со стороны окна. Едва уловимо пахло гарью. Вскинув брови, девушка выглянула наружу и обомлела.
Нет, нигде не были видны следы огня, но по городской улице внизу плыл синеватый туман, медленно поднимаясь выше. Готовая закричать, чтобы предупредить спутников, девушка сделала глубокий вдох, и мир остановился. Пепел, кровь и пламя заполнили её сознание, чередуясь с вспышками мучительной боли и разноголосыми криками агонии. Хрипло дыша, Лана пыталась вернуть контроль над телом, но то её не слушалось. Из глубин сердца поднималось неясное обжигающее желание. Хотя скорее стремление, которому было почти невозможно противостоять.
Ей было необходимо найти кого-то. Это был даже не долг, не зов, а предназначение. Рожденное сломанным в нескольких местах перстом судьбы, все это было неправильным, невозможным, но неизбежным. Прежде чем дать отчёт своим действиям, сереброволосая подхватила свой меч и ловко, как кошка, выпрыгнула из окна в белое марево.
Тело двигалось само, подчиняясь импульсам и желаниям, а полусонный разум мог только фиксировать происходящее, как наблюдатель. Раньше, чем она успела испугаться, камни мостовой ударили в подошвы сапог, мягко кувыркнувшись, она подскочила и быстро зашагала вперёд, к источнику призрачного дыма, заполнившего мир вокруг.
— Верни мне тело, — мысленно попросила блондинка, — Мы не должны туда идти.
— Я тут не при чем. — вскоре раздался такой же сонный, заторможенный ответ, — нас ведет Сердце.
Серебряный свет, льющийся из сияющей трещины в самом мире, приковал её внимание. Сводящий с ума дым изливался из неё густыми, белыми нитями, больше похожими на паутину. Он едва ощутимо пах жжёной человеческой плотью и страхом, но не удушал. По крайней мере, физически. А вот разум девушки всё глубже проваливался в Ид. В единственное, затмевающее всё и вся желание. Подойти к изъяну реальности. Коснуться его. И наконец-то замкнуть воедино первый и последний циклы. Находясь во власти ожившего кошмара, Лана сделала ещё шаг вперёд и коснулась рубленой раны. Наваждение мгновенно спало, а мир вновь ускорил свой ход. Город вокруг пылал.
***
Интерлюдия: Ульма Кроу
«Убей это дитя». Приказ дрожью пробежал по телу, вызывая предчувствие близкой эйфории, несравнимой ни с одним из плотских удовольствий.
Я привычно направила энергию в крепко сжатый кулак правой руки. Тонко выделанная кожа перчатки заскрипела от напряжения, формирующиеся ядовитое проклятие было бесцветным и гибельно неотвратимым. Подняв глаза, я вгляделась в наполненный людьми зал. Между мной и будущей жертвой кружились в танце пары, подчиняясь чарующей музыке одного из лучших музыкантов Лангарда. Спустя несколько секунд цель показалась мне на глаза. Маленькая, непримечательная девчушка лет восемнадцати. Яркие каштановые волосы. Карие глаза. И наивный, восторженный взгляд, который невозможно подделать, для неё этот бал явно был первым.