— Угу... — ответил парень и поднялся с колен.
Эта пауза пошла Семену на пользу: он сообразил, что все возможное нужно попытаться выполнить методом холодной ковки. В частности, отделить от железки, найденной вчера мальчишкой, кусок нужного размера — греть ее целиком нет ни малейшего смысла. Он установил поудобней валун-наковальню, взял в руку большую уплощенную базальтовую гальку и принялся за работу.
Отрубить кусок он, конечно, не смог, зато умудрился промять канавку, согнуть по ней части целого, потом разогнуть, снова согнуть и, наконец, разломить. «Ну, что ж, — констатировал Семен, дуя на ушибленный палец, — материал поддался. Первая, так сказать, победа имеет место быть».
Головастик положил на землю берестяной кулек с мясом, большую тлеющую гнилушку и собрался спускаться вниз.
— Погоди, — остановил его Семен, — успеешь еще напилиться. Голодный, небось?
— Нет...
— Сегодня ел?
— Нет...
— А вчера?
Парень смотрел в сторону и молчал. «Ну да, конечно! — ужаснулся Семен. — Я же виноват! Мне и в голову не пришло... Подростков и так держат впроголодь, а я его вырываю из общего ритма, и он просто не попадает на общую кормежку. Вот уж точно: взрослые только о себе и думают!»
— Садись! — приказал Семен. — Есть будешь вместе со мной. Понял?
— Угу...
Семен глянул на свои руки и ощутил смутное желание спуститься к воде и помыть их, но удержался и, развернув кулек, разделил мясо примерно пополам.
— Ешь и слушай, а что непонятно — спрашивай. Считай, что это приказ. Я собираюсь передавать тебе магию, которой и сам-то не владею. Я ею занимался, когда еще совсем маленький был — под стол пешком ходил.
— Куда ходил?
— Под стол — это такое сооружение у людей будущего. Они на него ставят сосуды с едой — вот такой высоты.
— Зачем так высоко? Неудобно
— А они, когда едят, сидят на стульях — на довольно высоких подставках.
— Зачем?
— Чтоб со стола было удобно брать еду.
— Но на стол-то почему ставят? Чтоб на стульях сидеть?
— Э-э-э... Слушай, парень, ну, что тебе до столов и стульев?!
— Ты велел спрашивать, когда непонятно.
— Да, действительно, — смутился Семен и задумался. Наконец сообразил: — Давай так: приказ остается в силе, но я буду отвечать сразу лишь на те вопросы, которые относятся к делу. А на остальные — потом, договорились?
— Угу...
— Опять заугукал! Ладно: смотри! Вот это — кусок от штуки, которую ты вчера нашел. И внизу ты пилишь такую же, только большую. Это не вещь, не предмет — это ве-щест-во. Повтори!
— Вещество.
— Оно называется же-ле-зо. Повтори! Запомнил? Так вот: железо, как и глина, не имеет своей постоянной формы. Ему можно придавать разную форму. Если из камня или кости требуется изготовить какой-то предмет, то для этого нужно удалить все лишнее. Глина и железо изначально не содержат в себе ничего — твои руки могут сделать из них нечто. Понял?
— Нет...
— Ну, тогда просто поверь и запомни. Идем дальше. Чтобы сделать глину мягкой, нужно размять ее с водой, так? Чтобы сделать железо мягким, надо нагреть его докрасна. Видел раскаленные до красна камни?
— Видел...
— Ну вот, камни от нагрева мягкими не становятся, а железо становится. А когда остынет, снова станет твердым. Как глина, если засохнет, только значительно тверже. Понял?
— Понял...
— Значит, задача такая: нагреть вот этот кусочек и вылепить из него вот такую штучку, — Семен показал палец, — только на конце остренькую. Зачем — потом объясню.
— Я не смогу...
— Что ты не сможешь?! Почему?
— Мне твое заклинание от боли не помогает.
— Причем тут заклинание?!
— Горячая — больно будет. На красном камне и мясо подгорает...
— Тьфу, ты! — рассмеялся Семен. — Да кто же мнет раскаленное железо пальцами?! По нему бить придется — пока камнем, а потом что-нибудь придумаем. Это называется «ко-вать». Запомнил? Ковать можно и холодное железо, только это трудно. Вот смотри...
Семен проглотил последний кусок мяса, вытер жирные руки о рубаху, пересел к наковальне и пару раз тюкнул камнем по несчастному огрызку металла. На третий раз он, конечно, попал по пальцу и затряс кистью:
— Ч-черт, мне, между прочим, тоже никакие заклинания не помогают! Гадство — больно-то как!
— Горячий еще больнее будет... — отрешенно проговорил Головастик и поднялся на ноги. — Я сейчас...
«Ишь, приспичило, — неодобрительно посмотрел Семен вслед направляющемуся к кустам парню. — Ну, пусть кишку освободит, может, соображать лучше станет».
За едой и разговорами сухая гнилушка почти потухла, и пришлось изрядно помучиться, чтобы запалить костер. Когда же он все-таки разгорелся, то оказалось, что вырытая яма-канава работает неплохо: расход топлива на кусок металла объемом со спичечный коробок, конечно, непомерный, но для пробы это можно пережить. Головастика все не было. «Уволю! Запор у него, что ли?!» — подумал Семен и закинул железяку в раскаленные угли. Момент помещения заготовки в огонь и ее извлечение Семен продумал заранее. Для этой цели он решил не изобретать ничего нового, а применить веками отработанный метод — костяные лопаточки, которыми женщины закидывают в воду раскаленные камни. Эти лопаточки из строя выходят довольно быстро, так что среди жилищ их валяется сколько хочешь — разной степени сохранности.
Раскаленную докрасна заготовку Семен поместил на наковальню, взял в руку камень-кувалду и...
И понял, что выковать сможет только нечто лепешкообразное — надо же держать, перехватывать, поворачивать под ударами! «Ч-чертов, мальчишка! Ведь прав оказался, сволочь! Хоть пальцами бери, так ведь больно же будет!»
— Этим надо...
Что-то коснулось плеча, и Семен оглянулся. Рядом стоял Головастик и протягивал ему две сложенные вместе палки примерно с большой палец толщиной.
— Что надо?!