На веранде Сонтхи прикладывал салфетку ко лбу незнакомого мне монаха. салфетка была бледно розовой.
- Что случилось? - спросила я.
Сонтхи оторвался от своего богоугодного занятия, бросил на меня проницательный взгляд и мгновенно просек подоплеку моего беспокойства.
- Твой любимчик тут не при чем. Хема двуногие зверушки поцарапали.
- Напали на монаха? - я просто физически почувствовала, как округляются мои глаза, - местные?
- Что ты! Конечно, нет. Какие-то дикие фаранги. Может, обкуренные. Подошли сзади и попытались затолкать в машину.
- Зачем? - еще больше удивилась я. У монаха не было и не могло быть с собой ничего ценного, даже мобильника. Тем, кто принес обеты, запрещено иметь личные вещи.
- Этого мы уже не узнаем, - усмехнулся Сонтхи.
- То есть? Ты хочешь сказать, традиции Шаолиня живы и этот парень отправил туристов на очередное перерождение? Ну... будем надеяться, что в крыс.
Сонтхи на секунду расширил глаза в каком-то веселом шоке:
- Не могу понять, девушка, чего в тебе больше: гуманизма или цинизма.
- Пятьдесят на пятьдесят, - равнодушно пояснила я. - Так что там случилось? Если это не военная тайна...
- Он их просто вырубил. Обоих. Шокером, - Сонтхи снова повернулся к пострадавшему "брату". Поцарапали его в плохом месте, рана сама по себе была неопасной, но глубокой, а в здешнем климате это плохо. Загноится - и привет, большие неприятности. Выглядела она нехорошо, края распухли и приобрели багровый оттенок.
Сонтхи достал из аптечки ампулу с знакомой этикеткой - антибиотиком.
А я задумалась. Крепко. Это, вообще, нормально, что буддистский монах ходит по городу с электрошокером? Я, конечно, махровый фаранг и ничего о здешней жизни не знаю, но вот, думается мне, что ничего нормального в этом нет.
На всякий случай я попыталась, как могла, незаметно, рассмотреть и запомнить пострадавшего монаха. Молодой. Совсем молодой. Я пока не научилась определять возраст тайцев, но, судя по тонкой кости, не "закабаневшему" телу и взгляду темных глаз, одновременно вызывающему и неуверенному - это был мальчишка. Подросток. Лет семнадцать, может, немного старше.
Однако... судя по реакции на стресс... точнее, по ее отсутствию - к нападению он отнесся как к смене погоды. Что уже говорило о многом. Может быть, конечно, он просто вырос в неблагополучном районе. В Таиланде есть такие? Наверняка. Эта пакость везде есть.
Хем... Ну, что ж... Еще одна загадка в копилку. Будем разгадывать.
ГЛАВА 6 Что бы ты не задумал - не делай этого!
- Вы правы, Пол. Это просто напуганный котенок...
Зоопсихолог Игорь Левин появился в монастыре с утра, вместе с семьей, молодой женой и восьмилетним сыном, которых монахи немедленно увели показывать тигрят. Он оказался низеньким обаятельным толстяком, все время щурился на ярком солнце, а про солнечные очки, висевшие на цепочке, видимо, забыл.
Мэк покосился в его сторону равнодушным взглядом и отвернулся но я, уже наученная, смотрела не в глаза тигра, а на кончик его хвоста. Тот подрагивал. Незнакомец насторожил Мэка, но, кажется, не сильно.
- Скорее всего, на его глазах погибла мама, больше ничем такой сильный невроз не объяснить, - Игорь нахмурился, - Пол, то, что вы задумали очень опасно. Мэк нестабилен.
- Как его стабилизировать?
Коллега задумался.
- Вы знаете о механизме зеркальных нейронов?
- Он позволяет нам перенимать навыки, считывать эмоциональное состояние человека, с которым мы общаемся и «заражаться» им, - ответила я, - да, знаю. Но при чем здесь...
- При том, что механизм работает в обе стороны. Когда «заражаются» эмоциями уже от вас самой.
- Вы предлагаете мне попробовать "заразить" Мэка своим... - я замялась, не зная, как правильно подобрать формулировку.
- Своей чудовищной самоуверенностью. - Зоопсихолог излишней тактичностью не страдал, - Простите, Пол, но это просто бросается в глаза. И как раз в данном случае это неплохо. Котенку, который вырос без мамы, а потом сделал ошибку и попал в клетку, лишняя доза самоуверенности не помешает. Ему отчаянно не хватает внутренней силы. В глубине души он осознает себя брошенным малышом, от этого весь его страх и агрессия.