Они посмотрели друг на друга с одинаковым недоумением. Отец выглядел растерянным, и Дилан внезапно понял: он не знает. Он все еще не знает, что Дилан вернулся насовсем. Что он бросил академию. Что не станет магом.
В напряженной тишине раздался треск сухого дерева. Похоже, собако-лошадь не выжила…
— Даже не думай, — хрипло выдохнул отец.
Дилан отвел глаза. Взяв с лавки кошку (или зайца), погладил толстое пузо. В палец кольнула заноза, и он с какой-то яростью надавил на нее, засаживая дальше.
— Просто учись, слышишь? — Отец накрыл его руки своей шершавой, мозолистой ладонью. — Не смей отступать! Дилан… Прошу тебя.
Дилан не ответил. Отец принялся убеждать, что они вытерпят, что он научится вырезать и будет зарабатывать; умолял не уходить из академии; настаивал, что став магом, Дилан сможет помочь сестре и брату…
Дилан все так же молчал. Тогда отец затих, но после недолгой паузы глухо обронил:
— Я уже обуза. Черепок. Обломок. Если ты бросишь учебу, кем я тогда буду? Зачем мне вообще быть?
— Ты не обуза, — исподлобья глянул на него Дилан. — И ты нужен нам.
На это отец швырнул в стену сломанную игрушку и попросил уйти. Уже в спину Дилану крикнул:
— Возможности даются только тем, кто идет вперед, слышишь?
Дилан замер в дверях, потом медленно вышел на кухню.
У окна Кэсси латала выцветшее платье. Ее тонкие пальцы проворно орудовали иглой, прокладывая ровные строчки, стежок за стежком.
Вот и у него так было: стежок за стежком, стежок за стежком… Забыть про магию, стать сином, кормить семью… Отец превратил все его ровные строчки в извивающийся, шипящий клубок змей.
Дилан присел над брошенной сумкой, спиной к Кэсси. Зажмурился и беззвучно, глубоко вдохнул.
Конечно, он мог бы опровергнуть все сказанное отцом… Почти все. Последняя фраза жгла. Он так долго заворачивал себя в кокон смирения, как заворачивает по праздникам мать полосу начинки в тонкую лепешку, но теперь его «лепешка» просто рассыпалась.
«Возможности даются только тем, кто идет вперед». Что, если отец прав? Сделать хотя бы еще один стежок — вдруг что-то изменится?
Обратно в академию Дилан бежал.
Надо было успеть, застать Шона и Вэлэри. Конечно, легче было выловить их у портала в Сивилию, но он не мог ждать! Ни мгновения не мог стоять на месте! Поездка к лэру Маркусу могла оказаться тем самым «стежком»!
И он бежал.
Сумка, из которой он вытряхнул большую часть вещей, прыгала и хлопала его по спине, словно подгоняя, словно широкой мягкой ладонью похлопывая и подбадривая.
В воротах академии едва не налетел на Вэлэри. Она вскрикнула, а он, даже понимая, что напугал, не смог остановиться и, схватив ее за руку, задыхаясь, выпалил:
— Я с вами!
По дороге к городу Лера и Дилан молчали. О чем молчал рыжик, Лера не знала, — сначала оживленный, задыхающийся от бега, рассказывающий, что боялся опоздать, он постепенно погрузился в задумчивость, — сама же она пыталась побороть волнение.
С Маркусом они не виделись три недели, с того самого смерча, и только раз обменялись письмами. А теперь… Два портала и, как сказал Шон, час езды по полям. Совсем скоро.
Почему-то представилось, как ее патрон стоит в каменной арке, увитой цветами и зеленью, и, сложив руки на груди, с покровительственной усмешкой наблюдает, как Лера приближается. Боже, как глупо! И волнительно… Это все дурацкие любовные романы, которые Маркус отправил ей!
Мотнув головой, чтобы вытрясти непотребные образы, она обернулась к Дилану:
— А Шон говорил, ты не поедешь.
Разворошив свои лохмы, Дилан отрешенно пробормотал:
— Передумал… Сам-то он где?
— Просил у портала дождаться. Под окно ко мне пробрался, чтоб сказать… Думаю, от Леноры скрывает, что к Маркусу не один идет, а с нами.
Дилан фыркнул и снова нахмурился.
Шон догнал их раньше, на половине пути до Альтии. Окликнул и, когда они остановились, припустил бегом.
После того, как всей компанией посидели в зернохранилище, или вернее после того, как общими усилиями выбрались из лап смерти, «ботан» перестал корчить из себя пуп мира и снова превратился в нормального человека, сейчас же и вовсе, топоча, как конь, и энергично загребая воздух длинными худыми руками, выглядел смешно. Никто не заподозрил бы в нем патриция.
— Я с вами! — догнав, выдохнул Шон, в точности повторяя фразу Дилана.
Дилан скривился, и Лера прыснула, прикрывая шрамы. Шон сначала недоуменно моргнул, а потом вдруг тоже улыбнулся, легко и искренне, как никогда раньше.
— Рад, что к Маркусу в гости едешь? — спросила Лера, когда они двинулись дальше.