Шон заглянул в стакан, крутнул, создавая воронку, и снова отпил. Ван Фэты… Ленора уже говорила про друзей своих родителей, говорила, что встретила их вчера, но он никак не думал, что ему придется знакомиться с ними.
— Ты смущен? — хмыкнула Ленора, доставая из коробки аквастерис, бледно-розовый, с тонкой паутиной вышивки. — Прелесть какая!.. Шоннери, перестань. Ты же ван Терон! Просто не упоминай родителей и держи в голове, что твой род первой линии, а ван Фэты всего лишь третьей.
Шон грустно усмехнулся. Дед не согласился бы с такой градацией: он сказал бы (а, возможно, и говорил отцу), что Шон далеко за всеми линиями, что он как игрок на Турнире, вылетевший за пределы арены. Особенно после того, как поступил в «отстойник».
— Посмотри на меня, — Ленора села напротив.
Шон поднял голову. Обычно безмятежные, как летнее небо, глаза Леноры потемнели.
— Ты должен доказать деду, что достоин стать наследником, — серьезно сказала она. — Он не сможет отвернуться от собственного внука, если все вокруг примут тебя как ван Терона. Главное, выбрать правильное окружение. Начать можно со студентов и моих знакомых… И ты ведь близок с лэром Маркусом! У него должно быть столько связей… Пусть представит тебя.
Шон махом допил мятный отвар и, повертев в руках пустой стакан, выдавил:
— Не хочу использовать нашу дружбу… так.
— Что значит «так»? — Ленора забрала стакан и, склонившись, заглянула Шону в глаза. — Смысл дружбы как раз в том, чтобы помогать друг другу. Вот пусть лэр Маркус и поможет. Будь ты на его месте, то не отказал бы, так ведь?
— Мирнон ван Хиль? — При виде «воздушницы» на пороге своей комнаты Маркус не сдержал удивления.
— Лэр Маркус, — Мирнон коротко поклонилась и, не дожидаясь приглашения, спросила: — Я зайду?
Он посторонился. Обдав запахом сладковатых духов, «воздушница» скользнула мимо.
К облегчению Маркуса, Мирнон не стала злоупотреблять его гостеприимством и после пары традиционных фраз о погоде перешла к делу.
— Лэр Маркус, я хочу обратиться к вам как к патрону лии Вэлэри. Ее поведение неприемлемо!
Маркус вопросительно вскинул брови. Из неприемлемого он мог лишь припомнить то, как Вэлэри бегала, задрав подол. Однако зачем бы ей бегать так сейчас? Еще она частенько дерзит, но насколько он успел ее узнать, это лишь защитная реакция.
— И чем же моя клиентка вам не угодила? Нагрубила?
— Что? — нахмурилась Мирнон. Потом задумалась и неуверенно протянула: — Нет, не грубила… Хотя почтительности ей не достает… Впрочем, я пришла по другому поводу. Проблема в том, что лиа Вэлэри отказывается уходить с поля вместе со всеми.
— А должна?
Его вопрос или то, как небрежно он был задан, явно не понравилось Мирнон, тем не менее она лишь на миг поджала губы и спокойно спросила:
— Это вы приказали ей работать целыми днями?
— Посоветовал.
Мирнон опешила:
— Я думала, вы отрицать будете. Особенно после того, как один из первокурсников, задержавшись на поле всего на три часа, выжег себе мозг.
— Это ее выбор. По другому Вэлэри не справится.
— То есть так вы проявляете заботу о клиенте? Необычный способ.
Маркус не ответил и отошел к окну. Чуть погодя за спиной раздались шаги, и Мирнон встала сбоку. Маркус покосился на нее. Ниже всего на полголовы. Так странно, оказывается он привык уже, что рядом кто-то намного мельче…
— Ну хорошо, — продолжила Мирнон, — вам все равно! Вы можете и другого клиента взять. Даже нескольких… Но мне-то совсем не хочется присутствовать на еще одних похоронах!
— Понимаю, — медленно кивнул Маркус. Изучающе вгляделся в свое едва угадываемое в стекле отражение. Ему «все равно»? За кого ван Хиль его принимает?
— Тогда прикажите своей клиентке! — волнуясь и громче, чем требовало расстояние меж ними, воскликнула Мирнон. — Я пыталась удержать ее, но… Даже не знаю, это хитрость такая или что? Лиа Вэлэри в курсе, что дэр Паблиус по какой-то причине ее весьма не жалует, и будто специально обратилась к нему, спросила, ограничено ли правилами академии время работы. Тот, конечно же, подтвердил, что таких ограничений нет. Просто не возникало потребности… Я возмущена!
— Понимаю, — повторил Маркус, пряча усмешку. Такой ход был вполне в духе Вэлэри.
— И на горки запретите ей ходить! — воскликнула Мирнон.
Маркус резко обернулся:
— А разве она ходит?
— Прямо сейчас, при мне, ушла!
Он отвернулся, чтобы скрыть беспокойство и злость. Проклятье! Вэлэри думает, что у нее две жизни?
— Так вы вернете ее? — Мирнон попыталась заглянуть ему в лицо.