- Ты прав, мужики очень устали и истощены. У Миколы, в чем только душа держится, а у Стефана сломана нога, без помощи товарищей он давно бы погиб. Ворон, кровью кашлять начал.
- Давно?
- Нет, эту неделю. Если бы Джафар об этом узнал раньше, давно бы ему горло перерезал.
-Неужто чахотка привязалась?
- Похоже на то.
- Эх, жалко мужика.
Владимир сидел у костра, когда к нему подошел Марек, до этого он сторонился всех, предпочитая общество девушки.
- Можно мне сесть здесь? – робко спросил он юношу.
- Садись, - кивнул ему Владимир.
- Скажи, твой отец возьмет меня с собой в твою страну?
- Он не родной мне отец, - поправил его юноша.
- Все равно, - Марек устремил на него свои большие красивые глаза.
- Почему ты об этом спрашиваешь?
- Просто я подумал…, мне некуда идти. Лила и Джамиль вскоре поженятся, им не нужен чужой ребенок.
- Разве у тебя нет родителей?
Мальчик печально покачал головой.
- Совсем, совсем никого?
-Никого. Моих родителей убили люди Азик бея, а меня продали Джафару.
- Почему ты выбрал именно моего отчима?
-Я его не боюсь, он добрый, его все уважают и слушаются, даже вон тот большой человек, - мальчик указал на запорожца.
Владимир, усмехнулся и кивнул головой.
- Ты поговори с ним, пусть он возьмет меня с собой, я ему буду верно служить, что хочешь буду делать. Если надо умру за него, только не продавайте меня, - взмолился мальчик.
- Что, не сладко было у Джафара? – спросил Прохор, подсаживаясь к костру.
Марек в испуге отшатнулся от купца и невольно прижался к Владимиру.
- Ты чего такой пугливый? – удивился Прохор.
- Дяденька, не бейте меня.
- Ты чего это удумал, малец? – опешил Прохор.
Вид Прохора действительно внушал страх. Давно не чесаная всклокоченная борода угрожающе торчала в стороны. На могучее тело был надет пестрый халат, который не скрывал крепкую грудь, покрытую жесткими волосами. За широкий пояс засаленных шаровар был заткнут большой кривой нож.
Владимир, взглянув на Прохора, рассмеялся.
- Ты, дядя Прохор, на разбойника с большой дороги похож, не удивительно, что Марек тебя испугался.
- Есть немного, - засмеялся Прохор. – В этих одеждах мы все на разбойников похожи. Не бойся меня, парень, я тебя не трону.
Немного успокоившись, мальчик стал рассматривать других мужчин.
Фрол, Федор, Семен, Иван и Остап, беседовали с Джамилем, что-то рисуя на земле палочкой. Остап спорил, доказывая свою точку зрения. Фрол внимательно слушал, соглашаясь или опровергая возникшие предложения. Владимир улыбнулся, глядя на отчима. Серьезное лицо Фрола Лукича, полностью было сосредоточено на этом рисунке. Глядя на него, Владимир верил, что они обязательно вернутся домой.
Утром обнаружилось, что умер Ворон. Чахотка унесла его жизнь.
Похоронив друга под грудой камней, отряд отправился дальше.
Впереди отряда ехали Джамиль и Остап. Владимир попросился у Фрола поехать вместе с ними, но получил категоричный отказ.
- Пойми, Володя, это слишком опасно. Я отвечаю за тебя. И потом, в лагере слишком много работы. Погляди у нас много больных, каждый человек на счету.
Согласившись с серьезным доводом отчима, Владимир не стал больше на этом настаивать.
Марек, приглядываясь к мужчинам, больше не шарахался от них в сторону, стараясь все время находиться возле Владимира, который был старше его на шесть лет. Чтобы не травмировать мальчика, никто не заговаривал с ним про Джафара. Рубцы и ссадины на его шее и руках понемногу заживали. Следы от многочисленных синяков побледнели. Он по-прежнему с ужасом глядел на Джафара, каждый раз прячась, когда тот смотрел в его сторону.
- Марек, детка, иди сюда, – сладким голосом подзывал его Джафар, но мальчик убегал от мучителя, прячась за юношей.
Владимир, взяв опеку над Мареком, часто просыпался оттого, что мальчик начинал кричать и пинаться во сне. Разбудив мальчика, он успокаивал его, вытирая слезы на худеньком красивом личике.
Однажды Марек, всхлипывая после сна, рассказал Владимиру, как издевался над ним Джафар.
- Чтобы никто не слышал, как я кричу, он завязывал мне рот. Ему доставляло удовольствие тыкать меня ножиком и смотреть, как я корчусь от боли. После этого он заставлял меня массировать ему ноги и возбуждать его похоть. Но у меня это не получалось, он злился и щипал меня, иногда стегал плеткой. Чтобы я не сбежал от него, он связывал меня по рукам и ногам и я вынужден был спать в согнутом положении.
Из рассказа Владимир понял, что после смерти Вацлава и нападения на него Богдана Джафар потерял мужскую силу, став импотентом.