глава2
Глава вторая
Фрол Лукич сидел в складском помещении за столом и подсчитывал прибыль за неделю, вписывая полученные цифры в амбарную книгу. Вчера он, наконец-то, решился просить руки Прасковьи Гордеевой. Глупо, конечно, надеяться, что она согласится выйти за него замуж, но чем черт не шутит. Зря он послал гонца, самому надо было идти. Вдруг обидится и даст от ворот поворот. Столько лет он надеялся, что однажды станет ее мужем. Как завидовал Степану, когда узнал, что тот посватался к ней и получил «добро» от ее отца. Он-то давно ее приметил, да все думал, что рановато ему еще жениться. А вот Степан, который старше был на два года, оказался проворнее.
Фрол тогда с горя решил напиться, за что был жестоко выпорот отцом. На долго этот урок, выбил у него охоту к хмельному зелью.
- Что ты за слюнтяй такой, что горе хмельным медом да брагой заливаешь? Дурак ты, Фролка, ей богу, дурак! – сердился на него отец. – Что уж теперь говорить? Вот он локоток, совсем близок, да не укусишь, раньше нужно было думать.
Фрол не смог долго смотреть на счастливого друга и подался на ладью к отцовскому компаньону, купцу Звягинцеву. По приезде узнал новость, отец нашел ему невесту, дочь Семена Лутошина, близкого приятеля и компаньона отца, - Варвару.
Долго не соглашался он на этот брак. Больно неказистая невеста была, да и старше его на шесть лет. Про таких в народе говорят «старая дева», но угрозы отца выгнать его из дома, лишив наследства, заставили Фрола, наконец, согласиться. Невеселая та свадьба была. Фрол был на ней чернее тучи, да и невеста все время молчала, опустив в пол глаза.
Сразу же после свадьбы Фрол сбежал с приятелями на охоту и по возможности, старался, как можно реже попадаться ей на глаза. Заметив, красные после пролитых слез глаза невестки, отец опять вмешался в жизнь непутевого сына.
- В чем девка-то виновата, что лицом не вышла? Ты на нее с другой стороны посмотри. Хватка у нее хозяйственная, все-то у нее ладится да спорится. Мозгами не обижена, совет дельный дать может. Ты не думай, что все бабы дуры, а любовь, какая там любовь, со временем стерпится, слюбится.
И правда, Фрол стал приглядываться к своей жене, находя в ней качества, которые ему с каждым разом начинали нравиться. Их совместное проживание вскоре переросло в дружбу, а с рождением Анисьи, он и вовсе привык, что жена в доме главная хозяйка. Надо сказать, Варвара по-настоящему любила мужа и старалась ему во всем угодить. Но добиться, чтобы Фрол полюбил ее всем сердцем, она так и не смогла, сколько не проливала бы из-за этого слез.
Совсем недолго они прожили вместе, как невесть чем, Варвара заболела. Стала таять прямо на глазах: из пышнотелой, крепкой бабы, в щепку превратилась. Дворовые поговаривали, что ее сглазили.
Фрол часто отлучался из дома, плавая на ладье с купцами за товаром, а узнав, что у Степана первенец родился и вовсе старался дома не находиться. Только увещевания отца заставили его подумать о жене. Когда Прасковья Степану родила второго сына, Фрол совсем закручинился. Уговаривал себя относиться к Степановым детям, как к своим собственным. Даже подумывал породниться, выдав дочь за Ярослава. Но пока был в плаванье, Ярослав женился на другой. После этой женитьбы Фрол уже всякую надежду потерял породниться с Прасковьей, да нежданная смерть Степана подарила шанс вновь соединить с ней дороги.
Его друг и товарищ в делах, нежданно–негаданно погиб. Как после рассказывали очевидцы его смерти; ладья Степана попала в бурю. Сильный порыв ветра сбросил одного из подельщиков в воду. Степан, не задумываясь, бросился ему на помощь. Спасая другого,
он погиб сам.
Вот уже год прошел со дня смерти друга. Фрол, как мог, помогал его вдове и сыновьям. Ярослав оказался толковым малым, с лету схватывая все премудрости купеческого дела. Владимир напоминал Фролу его в молодости, такой же бесшабашный и упрямый. Может, и не решился бы он на эту женитьбу, если бы не Матвей Никифорович.
Как-то тот пришел к нему в лавку и затеял незатейливый разговор про свою племянницу, расхваливая ее качества.
- Чего ты, Фрол Лукич, все около Прасковьи вокруг да около ходишь? Давно я заметил, что нравится тебе моя племянница. Степана уже не вернешь, а она - баба молодая и ладная, чего бы тебе не жениться на ней?
Задумался тогда Фрол, давай взвешивать все, а и правда, что его держит? Давно он мечтает о такой жене, лишь бы сама Прасковья согласна на этот брак была. Неделю маялся, все «за» и «против» взвешивал. Наконец, дочери Анисье, что удумал - рассказал. Анисья все поняла и препятствовать не стала. Помнила, как без матери тяжело жить пришлось. Прасковья Никитична ей всегда очень нравилась, всегда с девочкой ласкова была, словно мать родная. Сейчас, когда Анисья замужем, совсем у нее времени на отца не остается. А уж когда муж Артем дом достроит и вовсе отец в доме один одинешенек останется. Пусть женится, не такой он уж и старый, чтобы свою жизнь заново начать.
Фрол тогда с горяча гонца послал, сам должен был пойти, да оробел, как мальчишка какой. Теперь корил себя за это. Через три дня сам за ответом пойдет, расскажет ей о своей любви к ней.
Отложив амбарную книгу, он задумался, не заметив, как пришла Микулична.
- Здравствуй, Фрол Лукич, вижу делами занят, - начала она, по обыкновению шаря глазами по полкам.
- Здравствуй Микулична, каким ветром тебя занесло ко мне? – улыбнулся Фрол, зная жадность свахи.
- Да попутным ветром. Слышала я, что ты гонца к Прасковье Никитичне посылал?
- Было дело такое! – согласился он, морщась, что все уже про это знают.
- Так я тебе поспособствовать могу.
- Вот как!
- Всем известно, что мое дело сватать, людей счастливыми делать.
- И чем же это ты мне поможешь?
- А тем, что Прасковью сосватаю. Так тебя расхвалю, что не устоит она перед тобой, даст свое согласие замуж выйти.
- А ты про ее сыновей случаем не забыла? Не только ей решать свою судьбу, у нее за старшего Ярослав в доме, он – глава, ему решать, выдавать мать замуж или нет.
- Я тебе вот что скажу – сыновья против не будут.
- Откуда уверенность такая? – улыбнулся Фрол.
- У меня свои источники имеются, на то и сваха я, чтобы про все знать.
- Очень интересно, и что же ты вызнала?
- А вот это уже другой разговор. Угостил бы чайком душистым?
Фрол засмеялся.
- И то дело, что-то засиделся я тут, не пора ли отобедать. Пошли, Микулична, угощаю.
Закрыв склад, Фрол направился к дому. Микулична, переваливаясь с боку на бок, как утка последовала за ним.
Откинувшись от стола, Микулична блаженно закрыла глаза.
- Ох, и хорош у тебя чаек, Фрол Лукич. Глупцы те, кто этот напиток не понимают. Не дашь ли ты мне его еще маленько? Страсть привыкла к нему. Я для пущего аромату мяту в нем завариваю, ох и вкуснотища. Давеча к Смирновым заходила, так отвар из малины со зверобоем пила, хорошо, но знаешь уже не то. А твой чаек крепкий, ароматный, сразу видно из-за моря.
Фрол усмехнулся. Чай в новинку у русских, не все к нему еще привыкли, да и не каждому он по карману, разве лишь купцам да боярам, да и то те неохотно его берут. Фролу же этот напиток давно полюбился, за необычный терпкий вкус и аромат. Для пущей вкусности можно и сахарок в прикуску, только он предпочитал его пить несладким. Он как-то и Микуличне предложил немного ради развлечения, но потом был сам удивлен, что она приняла его и полюбила. Денег на покупку сваха конечно, жалела, но тут – дело другое, отчего и не выклянчить для себя полфунта.
Фрол давно знал все ее хитрости и решил, что сваха, поможет ему в сватовстве, поэтому не стал препятствовать ее желанию.
- Хорошо, Микулична, дам я тебе чай, только смотри, работу свою сделай исправно.
- Обижаешь, Фрол Лукич. Прасковья Никитична будет твоей женой еще до лютых морозов.
- Хотелось бы верить.
- А ты и сам-то не робей.
- Да я-то, вроде, не из робких буду, - усмехнулся он.
- Вот и хорошо, тогда третьего дня приходи на сговор.
Микулична, крякнув, тяжело поднялась и перекрестилась. Фрол, шепнув, что-то на ухо служке, пошел провожать незваную гостью.
Спустившись с крыльца, Микулична получила куль с полюбившимся чаем.
- Ох, и добрый ты Фрол Лукич. Повезет же Прасковье Никитичне, когда она замуж за тебя выйдет, - расцвела она.
Фрол засмеялся, весело встряхнув кудрями.
- А уж как мне-то повезет, если она за меня выйдет.
- Об этом не беспокойся, считай, дело за малым осталось – свадебку сыграть.
Микулична, довольная, пошла домой, а Фрол, запустив пятерню в густые волосы, тяжело вздохнул.
- Эх, как бы все так и вышло.
Почему, он и сам себе ответить не мог, только робел он перед Прасковьей.