Тони снова прервал его: — Да, губернатор, уверен, что вам жаль. Уверен, будут и другие люди, которым будет жаль, когда я ими займусь.
Тони нажал отбой. Свободна. Как, к чертям собачьим, она может быть свободна? И мало того — пропала! Тони нужны ответы. Четырнадцать месяцев! Удалено! Он швырнул кольцо. Тони нашёл номер Брента.
Когда пошли гудки, на Тони нахлынуло возбуждение, заставляя его подняться на ноги. Он вышагивал по кабинету, в ожидании, когда Брент поднимет трубку. Тони не заботило, что была середина ночи, или что Брент с Кортни могли спать. Это чертовски срочно. Клэр пропала! Пока продолжали идти гудки, он вспоминал. Когда он в последний раз не был в курсе её местоположения? Годы назад. Он знал, где она, до того, как она его узнала, а сейчас внезапно она ушла — нет, не внезапно, две недели назад!
Брент ответил, понизив голос: — Что такое, Тони?
— Она пропала! Она, блять , пропала!
— Кто? Кто пропал?
— Клэр! Босли помиловал её — две недели назад!
Колени Тони ослабли, когда его уставшее тело рухнуло на диван. Он думал о ней. Он получал новости о ней, но до этой минуты он не произносил её имени — с тех пор, как узнал о том, что ей выдвинули обвинения. Её вопиющее нарушение его самого основного правила низвело её обратно в мир мисс Николс. Когда бы о ней не упоминали в его присутствии, он требовал, чтобы о ней говорили, как о мисс Николс, даже до развода; однако, этой ночью всё изменилось — его Клэр пропала!
Заикаясь, Брент произнёс: — Т-тони, я не знаю, что сказать? Я имею в виду, я читал список имён тех, кого помиловал Босли. Там не было имени мисс Николс.
— Это и хотел мне сказать Престон. Каким-то образом её имя не было обнародовано, но сейчас оно появилось у прессы. Завтра весь чёртов мир узнает , что её помиловали.
— Где она?
Тони запустил руку в волосы.
— Я не знаю. Вот дерьмо — Престон не знает. Джейн Эллисон знает. Я хочу, чтобы завтра утром первым делом она была у меня в офисе, и я хочу найти Клэр.
Брент вздохнул.
— Потому что…
— Потому что… — Тони запнулся. Он не мог сказать Бренту правду — что он в течении десяти лет никогда не терял её след. — Потому что она пыталась меня убить. Что если я в опасности?
— Конечно. Ты уведомил службу безопасности?
Нет, он этого не сделал. Он ничего не сделал.
— Я сначала позвонил тебе. Сколько времени у тебя займёт нанять частного сыщика из твоего списка и разыскать её?
Брент ответил: — Я первым делом займусь этим утром…
— Нет! — закричал Тони. — Я хочу, чтобы к утру её нашли!
На заднем фоне он услышал обеспокоенный голос Кортни.
— Ладно, Тони, — заверил Брент. — Я займусь этим сейчас. Я позвоню Патриции и заставлю её заполучить Джейн Эллисон.
— Должен быть какой-то законный способ, верно? Я имею в виду, ты можешь добиться этого — законно?
Брент замялся.
— Мне нужно посмотреть бумаги. Если Джейн допустила в своём прошении какие-то ошибки, возможно…
Тони тряхнул головой. Если? Возможно?
— Это неприемлемо! Я хочу, чтобы немедленно что-то сделали. Эта несправедливость должна быть исправлена.
— Тони, Кортни хочет знать, ты в порядке?
— Передай ей, что со мной все чертовски хорошо, — энергия, которая моментально разожгла ярость Тони, увяла в темноте ночи. Обхватив голову, он вздохнул. — У чёртовых журналистов будет удачный день.
— Патриция свяжется с Шелли. Она сделает всё, что сможет.
Тони кивнул. У него отличная команда. Его люди сплотятся вокруг него.
— Сообщи утром новости, — не чувствуя в себе сил дождаться ответа, Тони нажал отбой. Две недели — где её черти носят? Его разум перебирал варианты: люди, места, что угодно.
— Индиана?
Тони поднял взгляд, услышав голос Кэтрин. Его тёмные глаза глядели сердито, бросая ей вызов сказать ещё что-нибудь, пока она осторожно протиснулась через приоткрытую дверь.
— Какого чёрта ты делаешь в моём кабинете?
— Я услышала, как ты кричал, и, ну, в последнее время ты необычно себя вел. Я хотела убедиться, что ты в порядке. Так ты в порядке?
Он выдавил неестественную улыбку.
— Кажется, это вопрос дня. Нет, нет, я не в порядке. Я также не готов говорить об этом, особенно с тобой.
Кэтрин расслабленно села на стул возле дивана.
— Почему не со мной? Ты можешь поговорить со мной. Я единственная, кто может говорить о ней, и, кроме того, мне хотелось бы узнать больше.
Потемневшие глаза Т они прожигали её насквозь.
— Откуда ты знаешь, что дело в ней?