— Что? — спрашиваю я.
Она заворачивается в куртку и отбрасывает волосы за воротник.
— У нас нет чёрного хода.
Я смеюсь — настоящий, искренний смех вырывается, когда она только сейчас это осознаёт, а я тем временем открываю дверь ванной и направляюсь к задней части комнаты. Поднимаюсь на красный кожаный диван и приоткрываю окно.
Её глаза расширяются.
— Ты хочешь, чтобы я выпрыгнула в окно? — фыркает она.
— Подойди, — приказываю я. Слышу, как она бормочет, что это просто нелепо и она наверняка что-то себе повредит. — Я помогу тебе.
Я беру её за руку и тащу на диван, затем обхватываю её талию. В момент, когда я касаюсь её, она замирает и задерживает дыхание, а наши взгляды встречаются. Мой член едва заметно дёргается, когда напряжение между нами усиливается, и я поднимаю её достаточно высоко, чтобы она смогла перекинуть ногу через подоконник.
— Это так глупо, — шипит она себе под нос. — Чувствую себя чёртовым подростком.
Она осторожно выскальзывает наружу, а я следую за ней, выпрыгивая в окно. Мой отполированный ботинок скользит по гравию, и я замираю. Она тихо смеётся над моим неуклюжим приземлением.
— Ты когда-нибудь делала что-то подобное в подростковом возрасте? — спрашиваю я. Не знаю, почему меня это волнует, но любопытство берёт верх. Я предполагаю, что знаю про её воспитание, но, как никто другой, понимаю, что то, что на поверхности, не всегда истина.
Я снова поднимаю её, и она тянется, чтобы закрыть окно снаружи. Замок защёлкивается.
— Однажды, — отвечает она, когда я ставлю её на землю. — Но Марко поймал меня, прежде чем я успела покинуть территорию.
Я ухмыляюсь.
— Ты просто выбрала не того человека для побега.
Схватив её за руку, я веду нас вниз по узкому переулку. Она молчит, не произнося ни слова.
Через несколько кварталов мы оказываемся в самом сердце Нью-Йорка, неподалёку от Таймс-сквер. Здесь Марко вряд ли найдёт нас в ближайшее время. Интересно, понял ли он уже, что мы не выйдем через дверь.
— Почему ты думаешь, что можешь просто так заявиться, и я сразу соглашусь делать с тобой что угодно? — спрашивает Хани.
Я обвиваю её плечи рукой и притягиваю к себе, когда кто-то едва не толкает её. Она пахнет цветами и сладостью, и мне приятно осознавать, что она пользуется одним из ароматов из моего магазина.
На вопрос Хани легко ответить.
— Ты хочешь меня, я хочу тебя. Это притяжение было очевидно с самого первого момента нашей встречи.
С того самого момента, как Крю познакомил меня с младшей сестрой Риччи, которая должна была заменить Райю, я это почувствовал.
— Да, — говорит она. — Но…
— Никаких «но». Даже если бы ты вышла замуж за Крю, я бы всё равно нашёл способ быть с тобой.
И я действительно верю в эти слова. Чёрт, это могло бы развязать войну. Но с того момента, как я впервые увидел Хани, я знал, что так или иначе добьюсь её, чтобы избавиться от этой одержимости, даже ценой дружбы с Крю. И это не имеет никакого смысла. Я — человек контрактов, дисциплины. Но Хани? Из-за неё я брожу по Таймс-сквер, прячусь и скрываюсь ради ужина.
Почти нерешительно она говорит:
— Ты не сможешь меня заполучить. Ты же понимаешь это, верно?
Я поворачиваюсь к ней, приподнимая бровь.
— Ты в этом так уверена?
Её щеки снова заливаются краской, но в этот раз она не отводит взгляд.
— Я допустила ошибку на свадьбе своей сестры.
— Похоже, мы оба тогда оступились, но пострадал в итоге я, — замечаю я.
— Я не хотела этого.
— Нет? Ты уверена? Я никогда не говорил, что мне это не понравилось.
Она резко выдыхает.
— Что? Это у тебя какой-то фетиш или что-то в этом роде?
— Ты осуждаешь меня за это?
— Что? Нет, конечно нет. — Она быстро качает головой, явно обеспокоенная тем, что могла меня обидеть. Такая невинная.
И я не могу перестать думать о том, как можно было бы развратить её — открыть её сознание для моего мира. Но это почти противоречит всем тем ограничениям и границам, которые я сам для себя установил.
— Надеюсь, нет. Учитывая, что мой бизнес — это секс.
Мы останавливаемся у старого витринного окна. Прошло уже лет десять с тех пор, как я был здесь в последний раз. Я даже не уверен, что это заведение всё ещё работает.
— Где мы?
— Лучшая пицца в Нью-Йорке, — отвечаю я.
— Ты знаешь, что я из Италии, да? У нас лучшая пицца.
— Ну если ты так говоришь, Хани.
ГЛАВА 13
Хани
— Тебе не обязательно провожать меня до двери, — говорю я.
— Знаю, — отвечает Доусон, заходя вместе со мной в лифт. Я нажимаю кнопку своего этажа, и двери закрываются.