Слышу, как бьется мое сердце.
Я действительно собираюсь это сделать?
Нет, конечно, нет.
Потерять девственность на свадьбе сестры? Я действительно на это подписываюсь? Но, с другой стороны, как только это будет сделано, всё будет позади, правда? Новая я. Решение, которое я наконец принимаю для себя.
Мы останавливаемся перед дверью, и он открывает кладовку. Доусон вежливо заводит меня внутрь, затем сам заходит следом, занимая почти всё пространство. Здесь горит свет, и прежде, чем я успеваю нервно что-то сказать или убедить себя, что это плохая идея и бежать, он прижимает меня к двери с лёгким стуком. Его руки оказываются на моих бедрах, прежде чем его губы касаются моих губ.
И я мгновенно таю в его объятиях.
Взрыв желания, жара и жгучей страсти охватывает меня.
И, блядь, он умеет целоваться. Его язык настойчивый, но ленивый. Властный, но даёт мне пространство для исследования. Определённо лучший поцелуй в моей жизни, но мысли в голове начинают метаться.
Что я знаю об этом человеке?
Он смешной.
Он очень красивый.
И он заставляет мои женские части петь.
Также он дружит с мужем моей сестры, который, так уж вышло, невероятно опасен. Делает ли это Доусона таким же опасным? Большинство присутствующих на этой свадьбе в той или иной степени преступники. А Доусон? Вероятно тоже.
Все эти мысли покидают мою голову, когда я чувствую, как его твердый член прижимается к внутренней стороне моего бедра.
Член.
Член.
Член.
Здесь нет места размышлениям…
… только Доусон.
Хочу больше.
Нужно больше.
Без стыда и раздумий я принимаю все, что готов предложить этот человек.
Я поднимаю руки, которые всё это время были плотно прижаты к бокам, и хватаю его за рубашку, притягивая ещё ближе, если это вообще возможно. Мои бёдра сами собой начинают тереться о него, жаждая его члена. Я позволяю своему телу взять верх над желанием, потому что не имею ни малейшего представления о том, что делаю.
— Подожди! — выдыхает Доусон и отстраняется.
Я мгновенно ощущаю потерю его губ. Я сделала что-то не так? Мои руки опускаются, и я понимаю, что помада, вероятно, размазана по нашим лицам, но не могу встретиться с ним взглядом.
— У меня с собой ничего нет, — говорит он.
Ой! Точно, презерватив… конечно. Чувствую, как меняется энергия в комнате, но не хочу, чтобы все заканчивалось. Наконец поднимаю глаза, и когда встречаюсь с ним взглядом, его глаза наполнены жаром. Я делаю резкий вдох. Я так блядски сильно хочу этого.
Его. Я хочу его.
Я нахожу в себе какое-то мужество и действую, прежде чем смогу передумать.
Я уже здесь, так что извлеку из этого максимум пользы.
Собрав подол платья в руке, я слегка его поднимаю, делая шаг к Доусону. Я опускаюсь на колени перед ним. Он внимательно наблюдает за мной своими бурными голубыми глазами. Но не спрашивает, что я делаю, потому что уже знает.
Я тянусь к ремню и начинаю его расстегивать. Когда ремень расстёгнут, освободить его член оказывается легко, и как только это делаю, начинаю сравнивать. Последний член, который был у меня во рту, был намного меньше. Смог бы этот вообще влезть в меня, если бы мы занимались сексом?
Дерьмо.
Я целую его чуть выше пениса, и он стонет, когда мои губы опускаются ниже. Я провожу языком по его кончику, пробуя на вкус.
Думаю, я хорошо делаю минет. Я многому научилась благодаря девчачьим разговорам, и мужчинам, которым отсасывала раньше. Они всегда кончали, так что я вполне уверена, что делаю все правильно. И я очень хочу, чтобы Доусон кончил. Хочу знать, что могу заставить дрожать колени такого человека, как Доусон.
— Блядь, Хани, — он стонет, а я наклоняюсь вперед и обхватываю кончик его члена губами.
В дверь стучат, и я замираю. Дверная ручка дребезжит, пока кто-то пытается ее открыть. Вздрогнув, я сжимаю зубы вокруг члена и случайно кусаю его.
Доусон громко рычит и отталкивает меня от своего члена.
— Блядь, — шипит он.
Я падаю на пол, пока мы оба смотрим на его член. Я в ужасе. Как я могла его укусить? Почти уверена, что он теперь отвалится. Прежде чем успеваю хорошенько осмотреть его член, я слышу свое имя.