- Нет, - процедила Стефания, что как призрак стояла посреди гостиной, казалось её не замечали и не видели. – Я сказала правду, он не лжёт.
Все трое повернулись к ней, уставив обезумевшие от удивления глаза. Ей казалось, каждый готов её уничтожить, растоптать, и в тоже время ей не верили до последнего, а ждали объяснения этих страшных слов. И только она знала, что их просто нет, а её слова есть истина не знающая не середины, ни конца. Есть лишь она и то, что сотворено, иного не дано, другого не будет. За всё приходится платить, а порой слишком дорогой ценой, отнимающей силы и последнюю надежду. Но кто же знает где она правда или это только иллюзия и то как мы смотрим на те или иные вещи. Когда земля уходит из под ног не страшно, – ведь есть ещё руки, способные удержать нас от падения, и хватит ли сил подняться заново зависит от нас самих.
Глава 10.
Хранитесь от бесполезного ропота и берегитесь от злоречия языка, ибо и тайное слово не пройдёт даром, а клевещущие уста убивают душу.
(Прем. 1.11)
- Что ты сказала? – Граф направился на перепуганную собственными словами Стешу.
- Я не невинна, отец, - заявила она. – Я не хочу замуж за этого человека, я люблю другого.
Без сил опустилась на канапе Марья Григорьевна и положив ладонь на висок покачивала головой. Гордо вскинул голову князь, торжествуя над своей правдой, точно он одолел яркого противника.
- Дрянь, - рявкнул граф и приблизившись наотмашь ударил Стефанию по лицу.
Девушка пошатнулась от неожиданности, ухватившись за горящую щёку рукой. Она задрожала, хотелось плакать, но слёзы превратились в камень на душе, застыли, не позволяя пролиться по лицу, избавляя от боли.
- Я убью тебя, распутница, - граф ухватил её за локоть и начал трясти, извергая проклятия.
Она почувствовала как болит рука от железной хватки, как подкашиваются ноги и не чувствуются руки. Ей казалось он вцепится в горло, дабы задушить нерадивую дочь, облегчая позор, что лёг на их семью. Одной рукой он держал её за плечо, а другой ухватился за волосы, что кудрями легли на затылке и причиняя боль, вымещая накопившуюся ярость. Взирая на страдания любимой племянницы, княгиня, прикрыла рот ладонью, без сил опуская руку на грудь, что так и застыла, наблюдая как он швырнул девушку на пол, точно ненужную вещь.
- Я из тебя душу вытрясу, - прошипел граф, оскалившись на уткнувшуюся в ковёр дочь, что сотрясалась от рыданий. – Чтоб не шагу отсюда.
Он подошёл к спокойно наблюдавшему за столь трепещущей сценой князю и объяснял ему некоторое время сложившуюся для них ситуацию. А затем они ушли, оставляя за собой горькие слёзы Стефании и безмолвные молитвы княгини, что так и сидела пораженная точно стрелой.
- Детка, - поднялась она к лежащей девушке. – Что же это?
- Тётя, - протянула она, лишь только та опустилась перед ней, - помогите, он убьёт меня.
Она бросилась на шею Марье Григорьевны и ухватилась что есть сил за неё точно за спасательный плот. Она залилась слезами, а та обнимала и гладила по растрёпанной голове, не зная чем помочь. За столь низкий поступок к день помолвки, граф накажет по чём зря, таков он и иного не дано. Единственное чем она намеревалась помочь, так это не презирать неразумную девушку ведь все ошибаются и никто на без греха.
- Девочка моя, что же ты натворила? – Причитала княгиня, целуя её в лоб. – Твой отец не заслуживает такого позора.
- Простите, - всхлипывала Стефания, блуждая по её лицу распухшими красными от слёз глазами. – Я не хочу замуж за того кого он мне выбрал.
- Ах, дитя ты моё неразумное, - вздыхала она.
Прошло более двух часов, на стене часы пробили полдень, гости и приглашённые начали расходиться. Граф более получаса упрашивал Дорогина не позорить его честное имя, а сослаться на нездоровье невесты, тот скрепя сердцем дал согласие, но не готов был до конца скрывать творившееся в доме соседа.