Они объяснили гостям, что изрядно забеспокоились о здоровье девушки, но граф заручился что та в порядке, а лишь немного простудилась на конной прогулке давеча. Провожая князя, Александр Григорьевич понимал тот навсегда его возненавидит и дабы примириться и держать за ним слово о неразглашении он пообещал тому часть земель, что он приобрёл по зиме в Рассказово. Там и почва плодородная и возвышенность, стало быть вода не будет гноить урожай, ежели лето дождливым выдастся. Князь нехотя согласился, понимая что в случае женитьбы выиграл бы поболе, но и зная те места обрадовался, что хоть не остался с пустыми руками.
Вздохнув с облегчением граф твердым шагом направился в гостиную, он готов был спустить шкуру с распутной дочери, дабы смыть её кровью позор, что просыпался на его честное имя. Толкнув створку он глазами нашёл Стефанию и Марья Григорьевну в объятиях друг друга, они со страхом наблюдали как он подошёл ближе, как исказилось его лицо, как заиграли желваки на широком лице.
- Кто он? – Холодно прочеканил граф, отчего девушка вздрогнула и сильнее сжала руку тёти.
Она отрицательно закачала головой, прижимаясь к княгини сильнее. Граф сжал кулаки сузив глаза, они превратились в узкие щели извергающие желчь, он хотел испепелить её сжечь на месте, а она улететь и никогда не возвращаться.
- Кто это мерзавец, что посмел к тебе прикоснуться, - он подошёл и за волосы, несмотря на протест княгини поднял девушку на ноги. – Говори и я убью его.
- Нет, я не скажу, - отозвалась она.
- Скажешь, как миленькая, я заставлю, - он потащил её к двери, оттуда в вестибюль.
Под возгласы прислуги он направился на улицу, за ними побежала княгиня, она пыталась вразумить обезумевшего брата, что тащил за собой почти бесчувственное тело.
Возле столба предназначенного для порки крепостных, он толкнул её на землю, смахнув на отдашь со лба пот. Он тяжело дышал, глотая воздух, ненавистно смотря на дочь, что не решалась подняться, а лишь сидела на земле в ожидании участи.
- Говори кто тот негодяй, что обесчестил тебя и немедля пущу ему пулю в лоб, - прорычал он исказив лицо в страшной гримасе.
Она закачала отрицательно головой, даже ценой собственной жизни не могла и представить что укажет на Никиту. Любовь к нему была сильнее страха перед гневом и даже ударами отца, он мог сделать всё что угодно, ведь она позор на его репутации и иного уже на дано.
- Не скажешь, распутница, потасканная девка, - он взял пучок растрёпанных волос и с силой дёрнул отчего она вскрикнула и быстро оказалась на ногах.
- Хватит, Александр, - прикрикнула княгиня не в силах видеть истязания своей племянницы. – Довольно…
Она бросилась к ней пытаясь вразумить его, но он оттолкнул её не позволяя помешать ему вершить наказания. Вокруг толпа крепостных и слуг с ужасом наблюдала как девушка терпела боль его железной хватки, как он требовал вновь и вновь сознаться и выдать того кто так вероломно сломал её судьбу.
Граф подтащил девушку к столбу и приказал конюху, что с ужасом замер от действий хозяина подать верёвку. Заморосил дождь, небо заволокло серыми тучами, точно готовилось обрушиться на головы стоящих проливным дождём. Тишина застыла на маленьком возвышении возле конюшни, пока граф с силой затягивал арканом тонкие кисти Стефании. Стоящие со страхом взирали, как тот без жалости готов был расправится с родной дочерью, как он пыхтел, тяжело дышал и смахивал испарину со лица. Испуганная донельзя Марья Григорьевна, подбежала к конюху, затем к лакею стоящему в стороне с молитвами, дабы они остановили безумие хозяина, но те не решались вмешиваться в дела семейные.
Стефания упёрлась лбом в шершавый столб, служивший наказанием всех кто осмеливался перечить или быть неугодным хозяину дома. Она чувствовала как гудят от боли руки, голова ничего не соображала, светлые локоны освободившись от заколок упали в беспорядке на плечи, а ноги так ослабли, что готовы подкоситься, оставив свою владелицу.
- Кнут, - скомандовал граф и несмело конюх протянул хозяину длинный переплетённый жгут, захваченный деревянной рукояткой с одного конца.
Все ахнули когда граф с твёрдым намерением шагнул к привязанной наглухо девушке. Кто-то из ребятишек заплакал, остальные закрыли ладошками глаза, а перепуганные не менее матери уволили их подальше, дабы они не видели расправы над хозяйкой дочкой.
Граф замахнулся над обессиленным и без того хрупким телом Стеши и быстрый кнут с визгом опустился на спину девушки. Она закричала и забилась от боли, кусая онемевшие губы, только это не остановило его решительность. И вновь тонкий конец длинной розги, рассёк её тело, а он повторял без конца, чтобы та созналась и назвала имя её любовника. Но она молчала, а третий удар не заставил себя ждать и она, осела на влажную землю от дождя.