Всю неделю он исправно здоровался с ней, был вежлив и даже однажды пропустил перед собой при входе в здание. Старался вести себя, как нормальный парень. Почти получалось. Почти, потому что в душе у него вспыхивали темные искры недоверия и желания выиграть в некой абсурдной, необъявленной войне.
Вика, к счастью, этого не замечала.
***
Реакция Оксаны на предстоящее мероприятие оказалась странной. Она просто взяла и согласилась. Можно было бы заподозрить ее в излишней самоотверженности, ибо, конечно, ради друзей мы готовы на многое. Однако, блеск глаз рассказал Вике то, о чем она, занятая своим собственным романом, не знала прежде. Подруге нравился Антон. Впрочем, почему бы и нет. Это был симпатичный, общительный парень, спортивный и с чувством юмора. В учебе у него не было проблем, к тому же он собирался стать пластическим хирургом. Да, его родители были не богатыми, и жили где-то под Мурманском. Но ведь мужчину создают не родители, а он сам. Так что эта Викина проблема разрешилась быстро и легко.
В субботу, опоздав для приличия на десять минут, девушки подошли к назначенному месту. Обошлось без сюрпризов, их уже ждали, и, обменявшись дежурными приветствиями, четверка пошла в кинотеатр.
Глядя на Антона и Оксану, Вика завидовала их непринужденному общению. Несмотря на то, что Саша вроде бы вел себя вполне по-джентльменски, ей все время казалось, что их разделяет стена взаимного недоверия. Что бы он ни делал, ей виделся некий скрытый подтекст. Чтобы избежать неловкого молчания, она несла все, что придет в голову.
"Погода прекрасная, люблю ездить на метро, оно быстрее машин, а Джоли классная актриса, ты знаешь, что у нее есть татуировки? Я бы тоже хотела когда-нибудь сделать. А родители против. А вообще, я хочу пойти в психотерапию, психотерапевты они прямо как волшебники, раз, и жизнь у человека изменилась и стала намного лучше. А ты в Бога веришь? Я вот верю, но не совсем в Бога, а скорее, во что то такое, другое…"
Чувствовала себя Вика при этом совершенно безмозглой девицей, так как он иногда посматривал на нее со смесью любопытства и недоумения. Она краснела, но ничего не могла с собой поделать. Когда сели в кресла, девушка была вымотана внутренней борьбой и одновременно чувствовала душевный подъем от Сашиной близости.
Сашу Викина нервозность забавляла. Ее непосредственность обезоруживала и он ловил себя на том, что ему не так то просто оставаться отстраненным. Весь фильм он не мог сосредоточится на происходящем на экране. Он кожей ощущал Викино присутствие, ему мешало ее дыхание и даже легкий цитрусовый запах духов раздражал. Видел, как порывшись в сумочке, она достала гигиеническую помаду и дотронулась ей до губ. Ее рука лежала рядом, и сдавшись, Саша взял ее в свою. Их пальцы сплелись, большим он погладил ее запястье. Вика на миг застыла, но оставила ладонь в его распоряжении. И все вдруг перестало иметь значение кроме резонанса, который они ощутили каждый в своей душе.
Всю оставшуюся половину фильма оба делали вид, что смотрят на экран, однако, ровным счетом ничего там не видели и, если бы кто то спросил потом, о чем кино, ничего не смогли бы ответить. Простое прикосновение в темноте кинозала оставило в их памяти гораздо более яркий след. Они ни о чем не думали, лишь наслаждались близостью, пожалуй, более интимной, чем мог бы быть, к примеру, поцелуй. Словно давая и получая взамен обещание чего-то большего. И даже Саша, потеряв бдительность, потихоньку оттаивал из-за доверчиво раскрытой ладони, лежавшей в его руке.
Декабрь 2000
-Ну что, едем? - Игорь закинул на плечо рюкзак.
-Да. Черт, пропускаем отработку. А я и прошлый четверг из-за работы пропустил. И чего препод так поздно принимает.
-Как работа, кстати?
Саша неопределенно пожал плечами.
-Работается. Солдат спит, служба идет.
-Ты каждую ночь дежуришь?
-Пять через две. Нормально выспаться тоже иногда хочется.
-И удается? Вика не просится остаться на ночь?
-В моей коммуналке? Она там даже не была.
-Погоди, вы что, этим у нее занимаетесь? А предки?
-Твой интерес неуместен, но я отвечу. Мы ничем таким не занимаемся.
-Что?-Игорь даже запнулся. -Ну.. я не буду спрашивать дальше, раз нельзя.