— Я помешал вам? — спросил Кен.
Глубоко спрятанная в его тоне насмешка свидетельствовала, что он прекрасно разобрался в ее душевном состоянии. Поэтому она предпочла промолчать.
Тогда Хэттон, взглянув на тетрадку в ее руках, зашел с другой стороны.
— Вижу, вы трудитесь над чем-то. Мэнди заставила себя посмотреть на него.
— Сейчас уже нет.
— А известно ли вам, что у вас самые красивые глаза, какие я только встречал? — тихо продолжил Кен. — Зеленовато-голубые, с золотистыми искорками. Они похожи на подсвеченную солнечными лучами воду в глубине теплого тропического моря. Русалочьи очи…
Мэнди растерянно заморгала, не зная, как реагировать на столь поэтичное описание ее глаз, но Хэттон пришел ей на выручку:
— Налить вам чего-нибудь?
— Гм… нет, спасибо, — выдавила Мэнди.
— А я, пожалуй, выпью виски с содовой. — Он поднялся.
— Знаете что, я передумала, — сказала вдруг Мэнди. — Плесните мне мартини, пожалуйста.
— Со льдом и лимоном?
— Да, если можно.
— У вас очень хорошие манеры.
Замечание Кена заставило Мэнди почувствовать себя прилежной старшеклассницей. Задетая его словами, она резко поинтересовалась:
— Вас это смущает?
— Ничуть. Я нахожу вашу манеру держаться очень милой, — спокойно ответил Кен, смешивая для нее коктейль.
Вручив Мэнди бокал, он налил себе виски, добавил воды и вновь опустился в кресло.
Осознавая необходимость поддержания светской беседы, Мэнди спросила:
— Как долго вы намерены оставаться в Канаде?
— Еще не знаю. В зависимости от того, как пойдут дела. Надеюсь, вы не возражаете против моего временного пребывания в вашем доме?
— Абсолютно. Ведь это не мой личный дом, а моего отца. Как только я получу диплом и начну самостоятельно зарабатывать, сразу подыщу себе отдельное жилье.
— По правде сказать, меня удивляет, что вы до сих пор не покинули родительского гнезда.
Заподозрив в сказанном некоторую критику, она заметила:
— Я нахожусь здесь лишь потому, что так хочет папа. Иначе после его повторной женитьбы я бы перебралась в студенческое общежитие.
— Из-за неладов с Джулией?
— Почему вы так решили?
— Я заметил перемену в вашем лице при упоминании ее имени. Похоже, вы недолюбливаете новую супругу Тома и вообще неодобрительно к ней относитесь.
Прямота этого замечания поражала. В свою очередь не желая притворяться, она спросила:
— Вот вы хорошо знаете Джулию, так скажите, подходящая это жена для моего отца?
— Возможно, Том и не искал подходящую. Сколько времени прошло после смерти вашей матери?
Слегка сбитая с толку неожиданным поворотом в разговоре, Мэнди ответила:
— Двенадцать лет. За это время отец ни одной женщиной не увлекся всерьез.
— Иными словами, все эти годы вы единолично и всецело владели любимым папой. Неудивительно, что вас шокировало появление возле него молодой красивой особы, а также то соображение, что он женился на ней спустя всего месяц после знакомства.
— Похоже, вы считаете, что я просто ревную, только и всего, — сдавленно проронила Мэнди.
— Разве это не так?
— Нет! — Впрочем, истины ради она все же прислушалась к себе: не звенят ли в душе струнки того гадкого чувства, на которое намекал Хэттон? Но через минуту Мэнди отбросила неудобную для себя мысль и продолжила: — Я очень люблю отца и потому мне больно видеть, как он ожидает по вечерам возвращения Джулии… — Она осеклась, сообразив, что ляпнула лишнее.
— И все же не кажется ли вам, что это личное дело Тома? — хмуро произнес Кен. — Если он не возражает против развлечений жены, то вы и подавно не должны волноваться.
— Интересно, стали бы вы придерживаться подобной точки зрения, если бы речь шла о вашей жене?
— Нет, — невозмутимо ответил Хэттон. — Но здесь особый случай.
— Только не нужно банальностей! — вспылила Мэнди.
— О, да у вас, оказывается, и коготки есть!
— Простите, я не должна была этого говорить.
— Ну почему же? Вероятно, я заслужил некоторого порицания…
— Все равно, негоже так разговаривать с гостями отца.
— Положение гостя тоже кое к чему обязывает. Мне следовало придержать свое мнение при себе, — заметил Кен и переменил тему: — Насколько я понимаю, по окончании учебы вы начнете работать у отца?
— Да. Его персональный секретарь через два месяца уходит на пенсию, и я займу это место.
— Вы действительно этого желаете?
— Намекаете на то, что меня принуждают?
— А разве нет?
— Ни капельки. Мне всегда хотелось продолжить семейные традиции. Мой прапрадедушка Кевин Прайс основал производство точных инструментов, которое из небольшого цеха переросло в фабрику, а затем превратилось в «Прайс-корпорейшн», ныне возглавляемую моим отцом. Члены семьи всегда участвовали в этом бизнесе, и я не собираюсь становиться исключением.