Мирон всегда с улыбкой вспоминал те дни, когда он общался с детьми, находившимися в животике Снежаны. Жена шутила по этому поводу, ее забавляло желание Мирона приучить деток к самому лучшему: музыке, желательно классической, художественным произведениям — картинам и книгам. Они обошли все музеи и выставки в их городе, пока однажды Снежана не взмолилась:
— Мирон, хватит! Я устала. Давай всем этим займемся, когда малыши немного подрастут.
Данилов тогда вгляделся в усталое лицо жены и был вынужден признать правоту Снежаны. Он и правда слишком увлекся.
В роддом Снежана легла заранее, и Мирон звонил ей четыре раза в день, с нетерпением ожидая рождение детей. И все равно Снежана успела родить близнецов в перерыве между звонками Мирона. И когда муж вечером отзвонился, она, смеясь, сказала:
— Поздравляю, папочка! У вас сын и дочь!
И отставила трубку в сторону, от счастливого крика Данилова можно было оглохнуть.
А ближе к полуночи, когда Снежана уже укладывалась спать, ее напугал стук в окно. Кто это мог быть? Ведь она была в палате на пятом этаже!
Убрав штору, Снежана вскрикнула от неожиданности. За окном махал руками Мирон. На пятом этаже??? Данилова распахнула окно, благо на дворе стояло лето, нет риска подхватить простуду.
— Что ты здесь делаешь? Ты ненормальный!
Мирон вручил жене огромную корзину цветов. Чего там только не было: герберы, хризантемы, ромашки.
— Спасибо тебе, малыш! Я тут с ребятами приехал, решил сделать сюрприз. — Оправдывался мужчина, а потом выглянул в окно и помахал рукой. — Мы наняли машину и меня подняли к тебе. Так хотелось увидеть малышей. — Мирон светился от счастья. — А, кстати, где они?
— Но близнецов уже забрали. — Растерялась Снежана, а потом, вспомнив, что уже снимала деток, достала телефон. — Вот, посмотри на них.
— А кто из них кто? — озадаченный Данилов листал фотографии и не мог отличить сына от дочери. — Они же одинаковые! — с ужасом произнес он.
Снежана засмеялась, так комично выглядел муж.
— Ага, они клоны. — Хохотала она. — Давай, объясню. Вот это девочка, а это наш сыночек, видишь у него чубчик на макушке? Он первым вышел, не уступил дорогу сестре.
— И правильно! — одобрительно кивнул Данилов. — Он же мужчина, будет потом защищать сестру.
Они недолго наслаждались этими мгновениями, потому что приехала полиция, вызванная бдительным персоналом. Ночь Мирон провел в отделении, а потом его отпустили после уплаты солидного штрафа. Но мужчина ни о чем не жалел. Наоборот, был доволен, что ему сначала пришла такая идея в голову, а потом уже они с Кочетковым рыскали по ближайшим стройкам в поисках нужного транспорта, договаривались с водителем.
Вот с такими приключениями прошел тот знаменательный для их семьи день.
— О чем задумался? — Снежана появилась в кухне, где ее радостно приветствовали малыши.
— Вспомнил их день рождения. — Вернулся в настоящее Данилов, помогая жене переодевать детей.
Они давно все делали вместе, слаженно, как одна команда.
— О, да! — многозначительно хмыкнула женщина. — Ты тогда отличился!
— Да ладно тебе! — сконфуженно улыбался Мирон. — Я же хотел как лучше.
— А получилось как всегда. — Беззлобно поддразнивала его Снежана.
Она не говорила Мирону, но ей потом завидовали почти все женщины в отделении. Ни у одной роженицы муж до такого не додумался, и всем казалось это очень романтичным поступком.
— Во сколько приезжает теща? — переключился на текущие дела мужчина.
— Поезд приходит в три часа. — Снежана опустила детей на пол.
Эту комнату они подготовили заранее, чтобы близнецы свободно перемещались, не боясь наткнуться на посторонние предметы — Даниловы все лишнее вынесли.
— Я съезжу на вокзал. — Мирон сел в центре и высыпал из корзины игрушки.
Близнецы радостно взвизгнули и кинулись разбирать игрушки.
— Хорошо, а я пока попробую приготовить что-нибудь к ужину.
Снежана ушла на кухню и погрузилась в привычные дела.
Краснодарский край
Варвара Симонова все свое свободное время проводила в социальных сетях. Ее реальная жизнь превратилась в какой-то триллер. Любимый мужчина, который с самого начала носил ее на руках и всячески баловал, сильно изменился. Алик стал много пить, возвращался домой поздно, а то и вовсе предпочитал ночевать вне дома. А еще он стал поднимать на нее руку. И если первые оплеухи были не такими болезненными, только лишь обидными, да и по справедливости рассудив, Варя признала, что получала она их за дело — не нужно лезть к пьяному мужику с нотациями, то сейчас все изменилось. Алик бил ее и на трезвую голову. Зло и долго, испытывая какое-то извращенное удовольствие от этого. На следующий день, конечно же, Алик искупал свою вину — покупал ей подарки, был ласковым и нежным, но длился этот период недолго. Да и не радовали ее подарки, когда все тело в синяках и ребра болят.