Нет. Просто нет. Ярость хлынули внутри меня, и рамки с фотографиями на столе Колера начал дрожать и пританцовывать.
Успокойся. Дыши. Я подавила гнев и заставила себя выпустить подлокотник кресла из мертвой хватки, медленно выдохнув. Но тогда электрическая лампочка в настольной лампе Колера перегорела с тихим хлопком, сопровождаемый тихим звоном разбитого стекла, и что-то внутри меня ослабло, созданная энергия освободилась.
Черт. С быстрым взглядом на дверь — я могла слышать слегла плаксивый голос чувака скейтбордиста, громко протестующего — Я встала и смела большую часть стекла со стола в мусорную корзину, затем выправила фотографии, которые сместились с места.
Было не идеально, но лучше, чем ничего не делать.
Что было в значительной степени, описание моего плана. И я собиралась его осуществить, с Дженной или без нее.
Я должна.
Рейчел нужно увидеть, каково это чувствовать боль, хотя бы раз потерять. Она и ее дедушка забрали все у меня. Да, это может спасти мою жизнь, если я смогу вернуть себе контроль над барьером в моем мозгу и удержать «GTX» от того, чтобы найти меня. И, может быть, сосредоточив внимание Рейчел на себе, я смогу защитить Дженну. Но это были оправдания, извинения за то, что я делала то что хотела — нет, жаждала — с пугающей неотложностью.
Видите, в создание такого фрика как я, была проблема. Я должна двигаться к победе, сокрушать конкурентов, которые понятия не имеют, против чего выступают, в сочетании с передовой способностью предсказать, спланировать и с манипулировать. И вы можете похоронить все это под слоями вежливости и правил, но это никуда не уйдет.
Вероятно, это моя человеческая сторона требует крови, или моя инопланетная сторона ищет возможность осуществлять стратегическое господство над меньшей формой жизни. В любом случае, я собиралась победить.
Глава 10 (Зейн Брэдшоу)
Все мое тело ныло, когда прозвенел последний звонок. Коридор рядом с моим шкафчиком опустел, так как все помчались к двери, как можно быстрее — но я двигался медленно. «Ибупрофен » 8, который я цепанул у Ками, улетучился несколько часов назад.
Но это не было просто остатками похмелья, ослабившее меня. Всю вторую половину дня мне пришлось наблюдать, как Трей ходил хвостиком за Рейчел; Рейчел злорадствовала, что вышла из обеденных неприятностей только с предупреждением от директора Колера; и Ками, Кэсси, Джонас, и Мэтти говорили о том же, те же люди, что и в прошлом году. Я так устал от этого дерьма в нашем кругу.
И все же я слонялся поблизости. Что это говорит обо мне?
Но, что я должен был сделать, остановить их? Присоединиться к толпе готов, курящих за тренажерным залом? Куда еще я мог пойти?
— Я в деле.
Опешив, я обернулся, чтобы увидеть Арину позади себя.
Я захлопнул свой шкафчик и закинул рюкзак на плечо.
— Ты о чем?
— Твой план. Тот, что ты описал этим утром.
Она была в ярости, готовая рвать и метать. Я не мог винить ее. Но я так же не мог помочь ей. Больше нет.
— Слишком поздно, — сказал я. — Я видел, что произошло во время обеда.
Ее губы сжались.
— Именно поэтому я здесь.
— Зейн, чувак, ты идешь? — прокричал Трей с другого конца коридора, где он в нетерпении ждал, рядом со стеклянной дверью на парковку, с ключами от машины в руках.
— Я встречу тебя у машины, — прокричал я в ответ.
Я повернулся к Ариане.
— Она никогда не поверит в это. Она уже знает, что ты сказала «нет». Забудь об этом.
Не было никакого смысла пытаться бороться. Просто нужно перетерпеть. Только еще семьсот-с-лишним дней, верно?
Я начал уходить, но Ариана последовала за мной.
— Она поверит в это, потому что она хочет верить в это. Она хочет получить возможность раздавить меня.
Я слышал горечь и презрение, клубящиеся на концах ее слов.
Я остановился и посмотрел на нее. Она не умоляла; она была слишком зла для этого. Ее глаза, такого странного туманно-голубого, едва вмещались всю эту ярость. Я никогда не видел или не слышал, чтобы Ариана так реагировала на что-то, за исключением одного утра, когда сказала мне отвалить.
Она была вдвое меньше меня, но выглядела так, будто готова сломать чью-то руку.
Интерес к моему первоначальному плану — и к этой странной девушке — вспыхнул вновь.
— Хорошо, — сказал я. — Каков твой план?
Она не вздохнула с облегчением и не улыбнулась, но ее напряженные плечи расслабились.
— Все тот же, что ты предложил этим утром. Неделя Костра.
Я нахмурился.
— Ярмарка развлечений начинается в три часа.
Даже отсюда я мог слышать отголоски гула из спортивного зала и громкое нытье, того кто был куратором, в то время как разные клубы устанавливали свои палатки.