Принца Кирона в его покоях не было. Скорее всего, он сам решил всё разузнать из первых источников. Тогда Аргос постучался в покои Розалии и, получив разрешение, вошёл. Не успел он закрыть за собой дверь, как девушка бросилась ему на шею и, обнимая, стала расспрашивать, не ранен ли он, всё ли пошло так, как планировалось.
— Я очень переживала за тебя, рассказывай скорее. И папа мой волнуется, но ещё и ворчит, что зря приехал. Тебе сейчас, конечно, не до него.
Аргос был приятно удивлён такой реакцией невесты и даже забеспокоился, не уговорил ли он её в прошлый раз стать его женой по-настоящему. Пришлось ещё раз всё рассказывать и намного подробнее, чем маме. А в конце сказал, что сейчас зайдёт в покои её отца, надо запланировать на завтра обсуждение статей договора — там очень много разных вопросов.
Атон Первый тоже встретил Аргоса приветливо и расспросил обо всём. Они договорились, что на следующий день после полудня начнут первый раунд переговоров.
По дороге в свой кабинет кронпринц велел секретарю пригласить к нему королевского советника, а сам сел за стол и откинулся на спинку кресла, чтобы немного передохнуть. День выдался нелёгкий.
Когда советник вошёл, принц распрямил плечи и сказал:
— Лоран, у меня к вам необычное поручение — написать четыре королевских указа. Первые два — о лишении герцогского титула Дага Латомского и Оева Клинского за убийство короля Рамина Третьего и попытку дворцового переворота. Все их земли и имущество переходит в пользу королевства. Жёнам преступников и их детям предписывается в течении седмицы покинуть замки, взяв с собой только по три комплекта одежды на каждого.
— Извините, Ваше Высочество, но у Дага есть ещё дочь, кроме арестованной сегодня, а у Оева двое маленьких сыновей. Вы их выгоняете на улицу? — удивился советник.
— Как вы думаете, Лоран, что бы сделал Даг, если бы стал регентом? Он бы оставил мою мать или брата в живых?
Советник задумался и, наконец, совсем другим тоном ответил:
— Вряд ли, Выше Величество.
— А я их просто выгоняю. Думаю, у них найдется достаточно родственников, которые смогут приютить сирот. Но продолжим. Ещё два указа — о присвоении Раулю Хольсу титула герцога и передачи ему всех земель и имущества Дага Латомского и о присвоении герцогского титула Лорану Руманскому и также передаче ему всего имущества Оева.
— Как! Мне титул герцога?! — Лоран открыл рот от удивления.
— Да, вы этого заслужили верной службой моему отцу. Вы же были вассалами Оева, и земли ваши рядом, так что теперь они все ваши. Всё, идите и выполняйте.
Новоявленный герцог вышел из кабинета, даже забыв поблагодарить принца за такую великую милость. Когда дверь за советником закрылась, Аргос подумал, что если ему каким-то чудом всё-таки удастся жениться на Антилии, то хоть одно условие отца будет выполнено — его женой станет дочь герцога. На этом он закончил свой рабочий день и собрался отправиться к новоявленной герцогине. Правда, для этого надо пойти к Розалии и пригласить её погулять, она отправит Марка за Антилией, а потом они все встретятся в условленном месте. После прогулки, чтобы вернуть девушек в их покои, произведут обратный обмен. Приходится соблюдать всё это, тем более, что король Дарго гостит у них во дворце. Любая сплетня, дошедшая до него, может свести на нет все приложенные усилия. Аргос уже вышел из-за стола, когда в дверь постучали и, услышав «войдите», в кабинет буквально вбежал Рауль Хольс.
— У меня две новости, Ваше Высочество, и одна требует согласования с вами, — выдал он, ещё не успев сесть напротив принца. — Нами точно установлено имя убийцы вашего отца. Это Дворцовый Лис, пойманный вами. Под давлением мага-менталиста он рассказал, как всё было. Там очень много подробностей, я их представлю вам позже в письменном виде, но главное то, что это задание он получил лично от Дага Латомского, который так с ним и не расплатился, обещав заплатить сразу вдвойне — как только умрёт король, и Лис убьёт вас.
— Спасибо, Хольс. К огромному сожалению, я не могу показать его отцу. Но тут уже ничего не поделаешь, — принц некоторое время молчал, стараясь успокоить ту боль, что вспыхнула в его душе. — А какая вторая новость? — наконец спросил он.