Я сглатываю и крадусь на цыпочках вокруг правды. « Одного парня”.
“Какой парень?”
Какой парень...? Хороший вопрос. “Почему это имеет значение?” Мой тон слишком высок. Это звучит как сирена, предупреждающая его об опасности.
Глаза Дрю прищуриваются на моей рубашке, как будто он пытается определить, где она. Я ТАКАЯ ИДИОТКА. Почему я должна была расхаживать в этом по дому, как влюбленная дура? “Похоже на одну из футболок Купера”.
Я громко смеюсь, ХА-ХА-ХА, и откидываю голову назад, как никогда не делает ни один реальный человек, когда смеется, потому что я ужасный лжец. “Рубашка Купера! Вот это уже смешно!”
На его лице нет ни тени веселья. Мы выглядим как иллюстрация противоположностей. “Не совсем. Что с тобой не так?”
Я вытираю воображаемую слезу от смеха. “Ничего. Это просто забавная мысль. Я, одетая в одну из рубашек твоего друга. Как бы я вообще его получила? Вломилась в его дом и украла его без его ведома, чтобы я могла носить его и нюхать вечно?”
Он вздыхает. “Скажи мне прямо сейчас — ты это сделала, Люси?”
“О, боже мой! Нет!” Я беру свою миску с хлопьями, чтобы отнести ее в свою комнату и сбежать от братской инквизиции. “Я не могу поверить, что ты вообще спросил меня об этом”.
В тот момент, когда я оказываюсь к нему спиной, я расширяю глаза и облегченно выдыхаю, а затем мчусь к себе в комнату. Притворство, что я злюсь на его неверие в меня, срабатывает, и Дрю не пристает ко мне остаток утра по поводу одежды. Затем я пытаюсь придумать правдоподобную историю о происхождении этой одежды, чтобы я мог носить ее по дому всю оставшуюся жизнь. Купер никогда не получит их обратно.
***
“Черт возьми, кто-нибудь дома?” Я кричу в дом своих родителей.
“Иди сюда, милая!” - говорит моя мама сверху.
Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки за раз, как делала это целую вечность, а затем иду на звук смеха всю дорогу до их бонусной комнаты. Я останавливаюсь на пороге и улыбаюсь при виде того, что выглядит как комната, на которую обрушился ураган веселья. Повсюду разбросаны подушки, образующие различные дорожки к торцевым столам, покрытым одеялами. Там есть перевернутые вверх дном пластиковые корзины для белья и длинное одеяло, привязанное к работающему потолочному вентилятору. Моя мама стоит, как фламинго, взгромоздившись на подлокотник дивана, а мой папа лежит лицом вниз, изображая человеческий мост, положив ноги на диван, а грудь на журнальный столик. Леви идет, раскинув руки, как крылья, используя моего отца в качестве балансира.
“Привет, доченька! Как твой день?” - спрашивает моя мама, как будто это самая нормальная ситуация, в которой их можно застать.
Я смеюсь и делаю шаг вперед, готовый спросить ее, что они задумали, когда комната коллективно взрывается одним гигантским “НЕЕЕЕТ!”, заставляя меня отпрыгнуть назад и чуть не упасть на задницу.
“Что?” - спрашиваю я, хватаясь за сердце и задаваясь вопросом, возможно ли умереть от страха.
“Мам, это лава!” - говорит Леви, широко раскрыв глаза и указывая на пол, куда я собиралась ступить.
“О-о-о, теперь я понимаю”. Внезапно все мосты и подушки обретают смысл. “Как же мне тогда добраться туда, к тебе?”
“Тебе нужно пройти по пушистой золотой дороге, к редингской радуге и подняться на гору супер-тапочек”.
Моя мама поднимает руку. “Я поднялась на гору слиппер, но у меня случился несчастный случай”. Она показывает на свою ногу. Очевидно, что если ты прикоснешься к лаве, ты потеряешь эту конечность на оставшуюся часть игры».
“А это, - говорит Леви, указывая на одеяло, кружащееся в центре комнаты, - это торнадо. Не приближайся к нему, иначе он тебя засосет!” Глаза Леви сияют, когда он передает мне остальные правила. Его щеки розовые и яркие, и мое сердце болезненно сжимается.
Я чувствовала себя неудачницей, вынужденной вернуться домой и переехать к Дрю после того, как уехала, чтобы начать все сначала в новом городе. Дело даже не в том, что с Нэшвиллом, моей семьей или друзьями было что-то не так. Я просто почувствовала непреодолимую потребность попробовать что-то новое. Внести изменения. И да, может быть, сбежать от всех туристов, думающих, что ковбойские сапоги и шляпы - это подходящая одежда для нашего города. Поверьте мне, нет более быстрого способа вызвать ненависть у уроженцев Нэшвилла, чем нарядиться так, как будто вы собираетесь на поздний завтрак в "хонки-тонк".
Но как бы я ни старалась в Джорджии почувствовать себя как дома, это никогда не срабатывало. Всегда была зияющая дыра, которую мы с Леви оба чувствовали. И теперь, находясь здесь и видя, что мой ребенок счастлив и воссоединился с моими родителями, я знаю, что возвращение домой было правильным поступком.