Она скривила губы, изобразив хитрую улыбку, и похлопала меня по руке. “Кто-то принял плохое решение прошлой ночью на ее свидании?”
Я закрываю лицо руками. "Нет. Кто-то пытался это сделать, но мужчина не позволил ей, потому что она была пьяна в стельку.” Я растопыриваю пальцы ровно настолько, чтобы выглянуть наружу.
Она выглядит так, как будто хочет расхохотаться, но сдерживается ради меня. “Ну... это... звучит так, как будто твое первое свидание прошло на ура”. Я жду, пока она закончит, потому что знаю, что сейчас будет. “Или…Я думаю, без него.”
Она больше не может сдерживать смех, и я качаю головой. “Где ты научилась так говорить?”
“О, пожалуйста. Я была такой задолго до того, как ты родилась. Я просто ждала, чтобы использовать свои нецензурные выражения, пока ты не будешь заправлена в свои простыни с Минни Маус на ночь. А теперь пойдем, я налью тебе чашечку кофе, и ты сможешь поплакать.”
Я плетусь за мамой, медленно переваривая ее слова. В жизни наступает волшебный момент, когда твой родитель превращается в твоего друга, и я вошел в него. Мне нравится, что моя мама больше не фильтрует свой язык вокруг меня. Мне нравится, что она отпускает неуместные шутки. Если бы вы сказали мне в старшей школе, что моя мать даже знала, что означает слово "взрыв", я бы рассмеялась тебе в лицо. Но вот она здесь, наливает мне кофе от похмелья и доказывает, что тебе не нужно перестать быть самим собой в жизни только потому, что у тебя есть ребенок — тебе просто нужно немного изменить ситуацию.
“Хорошо, мэм”, — это наше давнее прозвище друг для друга, — “Леви занят наверху, изображая телевизионного зомби, а твой отец убирает гараж, так что выкладывай все начистоту”.
“Хорошо, приготовься. Это не очень приятная история.”
“Если бы я хотела красивую историю, я бы пошла и прочитала сказку. А теперь хватит тянуть время.”
Взяв с нее обещание не говорить Дрю, я рассказываю маме все от начала до конца, не упуская никаких деталей и выкладывая свой позор на стол, чтобы она могла посмотреть и оценить. Но она этого не делает. Она похлопывает меня по руке и мягко улыбается. “О, малышка”.
“Ужасно, да?”
“Нет.” Ее темно-синие глаза смотрят глубоко в мои. ”По-моему, звучит красиво".
Я таращусь на нее. “Какую часть? Когда я бросалась на мужчину или когда он отвергал меня?”
Она слегка качает головой. “Ты знаешь, что делаешь, верно?” Я бросаю на нее ошарашенный взгляд, потому что действительно не понимаю, о чем она говорит. “Ты нарочно завязываешь себе глаза. Мы оба знаем, что ты нравишься этому парню, явным доказательством этого является то, что он последовал за тобой в ресторан и флиртовал с тобой все время, пока вы были на свидании. И мы знаем, что он хороший человек, потому что прошлой ночью он уложил твою жалкую задницу в постель и не позволил тебе выставить себя еще большей дурой — оба признака того, что ты ему небезразлична.”
Я вырываю свою руку из ее и откидываюсь на спинку стула. ”Любой хороший парень сделал бы это“.
"Сорви повязку с глаз, милая! Ни один мужчина не собирается срывать твое свидание, всю ночь писать вам сексуальные смс, чтобы рассмешить вас, а потом заявиться к вам домой с бутылкой вина. А теперь, если ты прямо сейчас не признаешься мне, что ты ему нравишься, я влеплю тебе подзатыльник.”
“Ты какой-то вспыльчивая по утрам”.
Она поворачивает голову и смотрит на меня сбоку, на ее губах появляется ухмылка. “Не обходи меня стороной, мэм. Признай, что у него есть чувства к тебе”.
“Перестань быть такой властной, мэм”.
“Признай это”.
Я вздыхаю и утыкаюсь лбом в стол. “Я не хочу напрасно надеяться. Я и раньше целилась слишком высоко. Что, если я сделаю это снова, и он будет добр ко мне только потому, что я сестра Дрю?”
“Нет, детка. Твоя интонация совершенно неправильная — он так мил с тобой, только потому что ты сестра Дрю. Я думаю, он хотел бы быть с тобой гораздо менее милым, если ты понимаешь, что я имею в виду, но твой брат, вероятно, вселил в него страх Божий.”
Я поднимаю голову и шепчу, как будто это откровение: “Кодекс Дружбы”.
“Да. Вот именно.” Она откидывается на спинку стула, расплываясь в самодовольной улыбке.
Может быть, она права. На самом деле, нет, я знаю, что она права. Между мной и Купером что-то есть, и пришло время выяснить, что это такое. И даже если нет, что может быть еще большим унижением?
В следующее мгновение Леви врывается в комнату и обнимает меня за шею. “Привет, приятель! Я скучала по тебе!” Я впиваюсь губами в его пухлые щеки, прежде чем он успевает увернуться.