Талсу кивнул. "Да, слышал. Это должно означать, что это что-то хорошее для Елгавы". Он рассмеялся. "Забавное чувство - надеяться на что-то, не зная, на что я надеюсь".
"Я знаю, на что я надеюсь", - сказал Траку, макая кусочек ячменного хлеба в оливковое масло со вкусом чеснока. "Я надеюсь на дополнительные заказы зимнего снаряжения от альгарвейцев, направляющихся в Ункерлант. Это нисколько не огорчило бы меня, Хабакук это или не Хабакук".
"Я не буду говорить, что здесь ты неправ, потому что ты прав". Талсу снова кивнул. "Но это такое забавное имя, или слово, или что бы это ни было. Это совсем не похоже на елгаванский ".
"Это классический каунианский?" спросил его отец.
"Во всяком случае, Кугу никогда ничему меня не учил", - ответил Траку, - "а Кугу научил меня самым разным вещам". Он сделал паузу, вспоминая некоторые из болезненных уроков, которые он получил от мастера по серебру. Затем он сказал: "Передай мне хлеб и масло, пожалуйста".
Его мать просияла. "Это хорошо. Это очень хорошо", - сказала Аузра. "Тебе давно пора вернуть немного мяса на свои кости".
Талсу знал, что лучше не спорить со своей матерью о таких вещах. Позже, в маленькой комнате, которая теперь казалась еще меньше, потому что он делил ее с Гайлизой, он спросил свою жену: "Я все такой же тощий, как все это?"
"В тебе определенно больше, чем было, когда ты впервые пришел домой", - сказала Гайлиса после короткой паузы для размышления. "Тогда, я думаю, твоя тень занимала больше места в постели, чем ты. Но ты все еще худее, чем был до того, как тебя схватили альгарвейцы."
Он лег на кровать и ухмыльнулся ей. "Если я сейчас занимаю больше места, чем раньше, может быть, ты сможешь оказаться сверху сегодня ночью".
Гайлиса показала ему язык. "Я все равно сделала это, когда ты вернулся - или ты забыл? Я не хотела, чтобы ты слишком усердствовал. Теперь..." Ее глаза сверкнули, когда она начала расстегивать пуговицы на своей тунике. "Ну, почему бы и нет?"
На следующее утро она только что отправилась в бакалейную лавку своего отца, когда в мастерскую портного вошел альгарвейский капитан. "Доброе утро, сэр", - сказал ему Траку. "И что мы можем для тебя сделать сегодня?" Он не спросил рыжего, ищет ли тот что-нибудь теплое. Альгарвейец мог бы воспринять это как злорадство по поводу поездки в Ункерлант, которая стоила бы Траку бизнеса.
Но оказалось, что этот конкретный альгарвейец не собирался в Ункерлант. Указывая на Талсу, он заговорил на хорошем елгаванском: "Ты Талсу, сын Траку, не так ли?"
"Да", - ответил Талсу. Как и его отец, он спросил: "Что я могу сделать для вас сегодня, сэр?" - но он боялся, что знает ответ.
Конечно же, альгарвейец сказал: "Мы мало что слышали от вас. Мы надеялись на большее - гораздо большее".
"Прошу прощения, сэр", - ответил Талсу, который был кем угодно, но только не этим. "Я просто держался поближе к дому и занимался своими делами. Я ничего особенного не слышал".
Нахмурившись, альгарвейец сказал: "Знаешь, мы не поэтому приказали тебя выпустить. Мы рассчитывали извлечь из тебя какую-нибудь пользу".
"И так у вас получилось, благодаря высшим силам", - вставил Траку. "Я не смог бы сделать и половины того, что вы сделали для вас, люди, без моего сына, который шьет здесь, рядом со мной".
"Это не то, что я имела в виду", - многозначительно сказала рыжая.
"Мне все равно", - прорычал Траку.
"Отец", - сказал Талсу с некоторой тревогой. Он не хотел возвращаться в подземелье сам, нет, но он также не хотел отправлять туда своего отца из-за него.
Но Траку тоже не был склонен его слушать. Свирепо взглянув на альгарвейца, он продолжил: "Меня не волнует, что ты имел в виду, говорю тебе. Идите, спросите солдат, которые покинули нашу солнечную землю ради Ункерланта. Спросите их об их туниках, килтах, накидках и плащах. Спроси их, сделал ли Талсу для них что-нибудь стоящее. Затем возвращайся сюда и жалуйся, если у тебя хватит наглости."
Теперь альгарвейский капитан откровенно уставился на него. Шансы были невелики; никто в Елгаве никогда раньше не осмеливался перечить ему. Казалось, он не знал, что с этим делать. Наконец, он сказал: "Вы играете в опасную игру".
Все еще разъяренный Траку покачал головой. "Я вообще не играю в игры. Для тебя, может быть, это игра. Для меня и моего сына это наши жизни и средства к существованию. Почему бы вам, проклятым колодцам, не оставить нас в покое и не позволить нам заниматься своими делами, как сказал Талсу?"