Пока всё.
Кот-пастушок и демоны Ада
Юрий и Татьяна Бурносовы
Сергей Викторович спал на спине, вдавив затылок в свалявшуюся старую подушку. На лице его отражалась мука, а дыхание было тяжелым. Но не наглухо забитая гвоздями форточка и не замусоленные окурки, натыканные в фарфоровое блюдце, беспокоили Сергея Викторовича. Отнюдь.
С двух сторон от Сергея Викторовича сидели демоны. Оба явно были не в духе. Они сверлили друг друга круглыми от злобы глазами и тихонько шипели. Наконец, правый демон качнулся вперед и вцепился когтистой лапой в сердце спящего. Левый ухватил было печень, но тут же выпустил ее, брезгливо тряхнув дланью. И тоже потянулся к сердцу.
Печень у Сергея Викторовича и впрямь была нехороша. В молодости, в медицинском студенчестве пили по любому поводу — то, стараясь перебить запах формалина, то пытаясь выбить из головы окровавленные останки катастрофически погибших. Пили спирт, пили плохой дешевый портвейн, который почему-то называли вином, угощая девочек… пили поддельный бренди и настоящий одеколон. Позже, когда Сергей Викторович остепенился, обрел семью и приличную работу — напитки стали дороже и реже. Однако на каждом выездном семинаре или симпозиуме Сергей Викторович любил вернуться в лихие молодецкие времена и накатить как следует, чтоб трещали стены арендуемого пансионата или какой гостиницы.
Очень способствовала порче печени и непомерная любовь Сергея Викторовича к жирной и прочей вкусной и неполезной пище, которой его кормила жена. Вряд ли жена желала ему медленной и мучительной смерти от холестерина, даже, скорее, наоборот. Кормление мужа происходило с такой непередаваемой любовью и заботой, что холестерин должен был от стыда рассасываться сам и немедленно выводиться из организма. Но этого не происходило, а жена в своей любовной слепоте не замечала, как лихо нарастают лишние килограммы у ее благоверного.
Благоверным Сергей Викторович тоже, честно говоря, не был…
Тем временем левый демон потащил к себе сердце, но правый и не думал его отпускать, а только злобно зашипел:
— Отвали! Я первый!
— Еще скажи, что правый! — язвительно парировал левый демон, — мне не меньше твоего надо!
— Печенку вон бери!
— Это разве печенка?! — скривил и без того гадкую рожу левый. — Это сплошной цирроз.
— Допустим, цирроза там пока нету… некоторое перерождение тканей наблюдается, но…
— Короче, Склифосовский! — перебил левый.
— А если короче, то ты вообще не по адресу явился! Это мой клиент!
— Да ладно?! Ты просто перехватил мое направление в эфире!
— Пусти!
— Не пущу!
Демоны, сопя, тягали несчастное сердце Сергея Викторовича в разные стороны. А сам Сергей Викторович видел дикий сон, от которого покрывался липким потом. Во сне Сергея Викторовича разглядывал чей-то внимательный гигантский глаз, занимавший полнеба, а сам Сергей Викторович голый и беспомощный сидел в маленьком стеклянном кубе. Куб был настолько тесен, что невозможно было повернуться к глазу спиной. Лицом же сидеть к глазу было неловко, никак не удавалось прикрыть срамное место. С другой стороны, Сергей Викторович, как врач, понимал, что стесняться нечего, но больно уж назойлив был этот глаз. И смотрел как-то глумливо, неприятно. Сергей Викторович попробовал глубоко вдохнуть и выпрямиться, могучими плечами разломив вдрызг тонкие стенки, но только задохнулся от внутренней боли и с ужасом осознал, что стенки не только плотные, но и герметичные. И что воздуха внутри куба осталось совсем чуть.
— Если сейчас же не уберешься — пожалеешь! — пригрозил правый демон левому.
— Пожалеешь ты! — огрызнулся левый.
В комнату неслышно зашел большой рыжий кот, настороженно поводя ушами. Демоны, занятые раздорами, его не заметили. Кот Аркадий сверкнул глазами и тихо покрался к кровати.
Сергей Викторович еле дышал. К врачам обращаться он не привык, поскольку сам был эскулапом. Знаем мы эти ихние справочники — говаривал в курилке коллегам — они и у бабы член найдут, если долго обследовать станут. А тем временем у Сергея Викторовича неуклонно зрело ожирение сердца. Вот если бы с таким же рвением, как он скакал в чужих спальнях, он бы скакал на велотренажере или хотя бы просто регулярно исполнял супружеский долг… Главное, чтобы регулярно! Чужие-то спальни не каждый день подворачиваются, да что там — не каждый месяц!
Своей же супруги Сергей Викторович побаивался. Законная супруга отличалась завидным темпераментом, который в молодости и покорил Сергея Викторовича — стоило ее завести, и остановить неистовую жену уже не было никакой возможности. Но с возрастом, после каждого супружеского пылкого соития Сергей Викторович начинал страдать то от растяжения ягодичных мышц, то от одышки.
Супруга же обожала Сергея Викторовича материнским чувством, заботилась, и поэтому давно перестала перед сном наряжаться в прозрачный соблазнительный пеньюар. При этом поразительно, что самой ей не требовалось вовсе никакого секса, и все их брачные игры происходили только с подачи Сергея Викторовича. Легко переключив свою энергию в русло домохозяйства, жена, казалось, и вовсе забыла о том, что люди — существа двуполые. Однако, когда внезапно решив заглянуть к мужу на работу, застала супружника в объятьях ординаторской сестры — то весь ее темперамент тут же обратился в гнев и невероятно громкий скандал. Пациенты больницы с ужасом бежали из приемного покоя, решив, что сработала пожарная тревога.
В общем, остался с тех пор Сергей Викторович без семьи, без заботы и без половины нажитого имущество. Одинокое его существование изредка скрашивали одноразовые дамы, да кот Аркадий, которого жена преподло бросила, презрительно сказав, что не хочет больше иметь никаких дел с существами мужского пола, пусть он даже кот или черепаха!
С котом у Сергея Викторовича отношения всегда были натянутыми. Они обходили друг друга стороной, как два самца, делящих территорию. Однако после ухода жены Сергей Викторович исправно кормил Аркадия и менял ему опилки, а за это Аркадий не гадил по углам и не лез к Сергею Викторовичу.
— Слушай, может, ты почку возьмешь? Почка вполне неплохая, одна из… — попробовал договориться правый демон, почувствовав, что левый начинает перетягивать сердце на себя.
— Ты мне еще мочевой пузырь предложи, нечисть! — презрительно отозвался левый и демонически всхохотнул.
— В самом деле, далось тебе это сердце! Есть же и другие органы!
— Ага, давай, предлагай мне — прокуренные до черноты легкие, язвенно-гастритный желудок, селезенка от старого «запорожца»…
— Ах ты тварь, еще торгуешься! — вскричал правый и поднапрягся.
Кот выгнул спину, вздыбил шерсть и вспрыгнул на грудь Сергея Викторовича. В полете он зацепил лапой левого демона и толкнул правого. Демоны с каким-то слабым нелепым всхлипом выпустили сердце, а Сергей Викторович резко открыл глаза и обнаружил перед собой морду кота.
— Ах ты, зараза! — Воскликнул Сергей Викторович и сел в кровати.
Аркадий ссыпался к нему на колени, от неожиданности коротко мявкнув.
— Вот гадина! Я тебя для того поил-кормил, чтоб ты ночью меня придушить удумал?! Ах ты, шкура!
Сергей Викторович схватил Аркадия за шкирку и спустил ноги с кровати, вслепую нашаривая ими домашние драные шлепанцы. Кот протестующе замяукал, попытался вырваться, но Сергей Викторович держал его крепко.
— А я-то думаю, чего мне дышать нечем стало?! Аж сердце чуть не разорвалось! Недаром в народе говорят, что коты дыхание по ночам воруют… Вот тварь, достался же ты мне. Завтра сдам тебя куда следует. А сейчас — пшел вон!
С этими словами Сергей Викторович вышвырнул кота за дверь спальни и плотненько ее прикрыл. Аркадий только и успел увидеть, как два демона на кровати мстительно осклабились и принялись подскакивать на подушках.
Гроб стоял на сдвинутых табуретках, на кухне плакала жена Сергея Викторовича, ее утешала теща. Теща отнюдь не выглядела убитой горем и потихоньку приговаривала — «зато квартира теперь тебе осталась». Жена переставала плакать, но потом начинала вновь.