После их бегства Тимур повернулся к Глебу и в видимой части лица было столько превосходства, что Глеб стиснул зубы от почти иррациональной злобы. Его словно выкинули за пределы Чертей, сделали простым смертным. Даже если с деньгами и властью — он ощутил, насколько хотел обратно, стоять сейчас за перевёрнутой машиной в этой маске и спешно планировать отступление. Он завидовал.
— Обращайся, — подлил масла в огонь Тимур и уже не так спокойно поспешил к своему мотоциклу, чтобы успеть до полиции. И заводил его наспех, ворча под нос, что маска отражала только неясными помехами. Повезло и мотоцикл оказался цел — завёлся и вырвался на дорогу, раскидывая траву и землю задним колесом. Глеб тоже с радостью бы сбежал, но он остался ждать полицию.
На виске лопнула кожа от удара при падении машины. Глебу дали марлю, смоченную чем-то, чтобы приложить. Увезли в отделение полиции даже не ближайшего города) и там проводили до одного из кабинетов, дверь закрыли, но вроде не заперли. Всего в кабинете было три стола, на них два компьютера. Линолеум на полу шёл волнами, по углам скопилась пыль — удручающая картина. Глеб чувствовал себя так, словно его проглотил удав. Ему казалось, что треснувшая кожа — это треснувшая маска. Он убеждал себя в том, что после операции и после трёх месяцев взаперти он больше не похож на прежнего себя, и всё равно не мог отделаться от мысли, что в полиции все знают.
И вдруг подумал о том, что он впервые в полиции. Убив столько людей, поездив в багажнике, будучи столько раз раненным, столько раз на грани смерти… убивавший, похищавший — он был впервые в полиции, и то как свидетель. Сначала он принял это за кашель, но, когда звук вырвался — Глеб понял, что это смех. Его распирало от осознания этого — он впервые в полиции. Тот, кому тут было логичнее всего оказаться и скорее уж под замком. Глеб зажал себе рот рукой, согнулся, но смех не прекращался, хотя и стал больше похож на тот самый кашель. Но всё же только похож. Именно в этот момент дверь в кабинет открылась и вошедший замер на пороге, удивлённый увиденным. От этого Глеб рассмеялся громче. Калинин! Сколько раз видел его в репортажах: на заднем фоне или дающим комментарии. Знал, что этот человек идёт по их следу, а теперь должен с ним беседовать.
Калинин же растерялся ненадолго, тут же предложил:
— Воды, может?
Глеб закивал, всё ещё пытаясь справиться с собой. Несмотря на то, что он продолжал смеяться — взгляд был несчастный, на грани паники. Калинин узнал в этом истерику, налил воды в белую чашку с подписью «любимому папе» и протянул Глебу. Тот взял трясущейся рукой, кивнул и поднёс к губам. Сначала даже пить не получалось — всё ещё разбирал смех. Постепенно утихло и было больше похоже на икоту. Калинин терпеливо ждал, когда Глеб допьёт. В это время сел за свой стол, включил компьютер.
— Что с водителем? — выдавил из себя Глеб.
— Что с охранником? — отзеркалил вопрос Калинин. Снова подступил смех и Глеб ответил с улыбкой:
— Его… пух и всё. Разорвало. Без понятия.
Улыбаться ему уже не хотелось. Охранника было жаль. Не то чтобы сильно, но всё же — нового теперь искать, да ещё с такой смертью предыдущего. Будет трудно.
— Сотрясение, — ответил Калинин и вернулся к монитору. — Ну так что, Глеб? Это были Черти?
— Я их впервые в жизни видел, — нейтрально ответил Глеб. Калинин кивнул, всё ещё глядя в экран.
— И раньше ими не интересовался?
— Слышал про банду в масках, но… но я же только недавно… откуда?.. я ничего не сделал.
— До этого они забрали твоего отца. Скорее всего, это связано с ним, а не с тобой. Находил ли ты в его делах что-то похожее на подсказку?
— Я-то им зачем? — проигнорировал вопрос Глеб. — Он меня ни дня в жизни не видел. Они не могли бы заставить его что-то говорить через угрозы мне.
— Возможно, ты сам должен был сделать что-то. Что-то, к чему у отца был доступ, а теперь передался тебе. Есть идеи?
Глеб отрицательно помотал головой.
— Смотри. Я ведь не смогу помочь тебе, если не пойму, — мягко и с напускной жалостью заверил его Калинин. Глеб не поддался:
— Правда не знаю. Может, мне не сказали еще… Но кто мне скажет, я ведь новых людей набрал.
— А старые чего испугались? — спросил доверительно Калинин, подперев щёку рукой. — Некоторые не просто уволились — из страны сбежали. Да и отец твой… столько для людей делал. Хосписы, школы… говорят, у него недавно собачий приют кто-то сжёг. Работники не пострадали, но вот куда делись — тоже не пойму.