— Нет, это другой.
Ева быстро, пока их не успели запомнить, вернулась к машине, даже не поблагодарив. Тимур ещё на подходе понял, что всё в порядке, быстро сел на пассажирское.
— А кто это тогда? — уже веселее спросил он. С заднего сидения приподнялся Ник-туман.
— Кто ж ещё? Охранник… парней переводит только, второй за месяц уже, — проворчала Ева.
— Передатчик заглох тут, — задумчиво произнёс Тимур. — Либо включили тут же глушилку и увезли, либо вырезали. Но как ты думаешь, если бы его стали похищать ради денег, знали бы они про передатчик?
— Почему нет? — удивилась Ева. Но Тимур отрицательно помотал головой.
— А раз позаботились перебить сигнал о его местонахождении, значит знали, что его будут искать. Я, конечно, ни на что не намекаю, но очень вероятно, что его из-за Чертей похитили.
— О, это же так удивительно. Ведь в прошлые разы его пытались похитить из-за чего-то другого, — не удержалась от сарказма Ева. После паузы зло бросила за спину: — Да почему чуть что сразу пытать или убивать этого пацана?! Он за Глеба чуть не сдох, он сейчас сам всё расскажет!
— У него лицо по швам пошло.
Бесов, который до этого разговаривал с Захаром около двери в дом, удивлённо обернулся. Один из наёмников, всё ещё в маске, стоял спокойно вытирая руки от крови, словно недавно просто есть готовил.
— Что значит «по швам пошло»? — не понял Бесов, нахмурившись. Захар не стал дослушивать — забрал стоящий у двери автомат и вышел за порог. Было похоже, что он спешил, при этом делая вид, что это не так. — Стоп… Это что? Не он?
— Я не знаю кто это именно, но его, скорее всего, подменили. Мне продолжать?
Бесов задумчиво грыз губы, глядя в пол, потом неопределённо махнул и прошёл мимо наёмника. Тот пожал плечами и отправился на кухню смывать кровь.
В одной из комнат был тренировочный зал, но только сейчас из него были вывезены все снаряды. Оставался застеленный специальным покрытием пол и один из инструментов напротив двери, в самом центре. С тренажёра убрали гири. Руки Глебу приковали по обе стороны от тела, посадили и здоровую ногу скотчем примотали к железной перекладине. Рану на второй обработали наспех, перетянули, чем смогли — так, только остановить кровь. Глеб выглядел фантастически спокойным для восемнадцатилетнего парня в такой ситуации. Лицо правда было разбито, но на скуле треснуло, как кожица апельсина. Не маска, но всё же теперь было заметно, что лицо перешивали.
— Теперь ещё одна проблема, — заговорил Бесов. — Ты, бля, кто такой?
Глеб медленно моргнул, слизнул кровь с разбитых губ. Сейчас он напоминал ящерицу — минимум движений, но полная готовность к опасности. Бесов не рисковал приближаться.
— Мне правда интересно, являешься ли ты Глебом или он знал о ловушке и подбросил кого-то вместо себя. Или ты изначально не был тем, за кого тебя постарались выдать… Я всё проверил. Я был в том доме, где ты жил раньше. Но вот незадача — как удобно у Глеба не так давно скончалась единственная мать. И теперь никто не смог бы подтвердить, что это он. Ни друзей, ни родных больше… Работа из дома. Я задался вопросом — а существовал ли «Глеб»?
Снова на губах выступила кровь и Глеб так же безразлично слизнул её.
— А ещё, знаешь, совпадение. Не так давно был ещё один «Глеб». На прямую связанный с Чертями. Более того — я подозреваю, что он был одним из них. Он был на год младше тебя, когда якобы умер. Было это, правда, так давно… Не удивляйся, что я знаю эту историю. Кир работал на меня. Ты думаешь, я не знаю, куда он пропал? Думаешь, я не понял, что ты его убил? Сначала его девку, а потом его. А главное за что? Всё равно же все узнали. Давай, говори, мы же поймали не сопляка, которому отдали Чертей. Кому-то чужому Леонид бы их не доверил, будь этот кто-то даже его кровный сын. Воспитывай он его хоть с пелёнок. Нет. Он из тех, кто выбрал бы себе наследника. Как давно убили «Глеба»? И всё это время он готовил тебя? Почему именно тебя?.. Нет, не готовил. Ты же ведь и был Чёртом. Тебе не восемнадцать, так? Как тебя на самом деле зовут?
У Бесова горели лихорадочным блеском в глазах, словно он был фанатиком, нашедшим наконец то, чему так давно поклонялся. Единственное, что могло напугать Глеба — способность этого человека. Но он понял, что он тут для информации сразу, как его начали избивать. И успокоился. Избиение, пытки, боль — всё это было привычным и понятным. Способность Бесова казалась страшнее и опаснее. И не разговаривал он не потому, что был весь такой решительный и гордый — просто на всякий случай. Вдруг эта способность через голос работает. Будь он решительным и гордым, он бы Бесову в глаза смотрел, но он старался и зрительного контакта не поддерживать.