- Нет, это не того... Не вариант это, - забраковал предложение заместителя главы администрации президента Сосновский. - Здесь нужно что-то... Масштабней что-то.
Наступила долгая томительная пауза. Каждый понимал чего хочет Сосновский. Но вот каким образом достичь нужного эффекта? Н-да.
- А что если вновь организовать что-нибудь на Кавказе? - предложил Шапиро.
- Нет, - возразил Лебедев. - Возможности Кавказа мы уже почти исчерпали. Здесь нужно что-нибудь этакое, необычное. Я правильно тебя понял, Виктор Ильич?
- Угу, - кивнул Сосновский.
- Ну, я тогда не знаю, - развел руками Шапиро.
- Может, взорвать ракетную шахту или ракету пустить куда-нибудь не туда? - предложил Викторов.
- С ядерной этой?... Боеголовкой этой? - решил уточнить Виктор Ильич.
- Не знаю, - пожал плечами Петр Анатольевич. - Можно и с ядерной. Послать в Японию. Вот будет эффект.
После некоторого раздумья, Сосновский забраковал и это предложение.
- Нет, этого не того... Слишком это.
- А что если, к примеру, военный корабль или подводную лодку? - сказал Лебедев. - Я, думаю, мы как раз добьемся необходимого результата.
- Подводную, говоришь? - встрепенулся Виктор Ильич. - Атомную?
- А какую же еще? Разве есть другие?
"Компьютер" Сосновского быстро-быстро "защелкал", обрабатывая это предложение, разложил на составляющие и тут же выдал варианты возможных последствий. Картина была впечатляюща! Очень впечатляюща!
"Ах, какой-сякой умница! - восхитился про себя Виктор Ильич. - Как это он замечательно того... придумал, ага... Вот что значит эта... голова эта... Ни то что у генерала этого... Дурака этого... ФСБ этого... Здесь весь мир того... ахнет ага... А все средства: "Гав-гав - не того выбрали и все такое... Молодец!.. На Запад собрался... Жаль! Такой здесь того... Еще как, ага... Одни дураки... Не на кого ничего... А этот может... Хотя тот ещё этот... Густь ещё этот... Гордый больно... Но это ничего. Пока можно... Потерпеть можно. Потом разбиремся - кто тут кто кто? А пока очень того".
- А если этот?... Реактор этот?... Взорвется если? - спросил он внешне сдержанно.
- Ну и что, - усмехнулся Лебедев. - Ты ведь хотел, что бы весь мир вдрогнул? Вот он и вздрогнет.
- Это конечно, ага, - тут же согласился Сосновский. Испытывающим взглядом обвел присутствующих. - И как вам?... Предложение как вам?
- Но ведь это может привести к огромным жертвам. - робко, едва слышно проговорил Викторов.
- А то нас пугали когда-то жертвы! - презрительно фыркнул Шапиро. Вот только не пойму, как это организовать? Ведь это секретный военный объект?
- Для нас нет ничего невозможного, - ответил Лебедев. - Надо подумать. Но зато какой будет резонанс?!
- Это конечно да! - воскликнул Виктор Ильич. Вскочил из-за стола и принялся в возбуждении бегать по залу. В его голове уже созрел план, как все можно замечательно того... Осуществить, ага. - За это стоит... Выпить стоит. Жора, наливай!
Шапиро наполнил рюмки.
- За то, что б все удачно, ага! - торжественно провозгласил Виктор Ильич, поднимая рюмку. - Получилось, что б удачно и все такое!
Участники совещания пили за этот тост с разными чувствами. Легче всех было Шапиро. При любом раскладе он оставался как бы в стороне. А наблюдать события со стороны, зная, кто за ними стоит, всегда забавно. Погибнут люди? При чем тут это. Подумаешь! Сколько там, в этой лодке? Они больше каждый день от пьянства гибнут.
Директор ФСБ Виноградов в который уже раз здорово пожалел, что когда-то ввязался во все это дело. Яро ненавидел всех сидящих за столом, а себя - в первую очередь. Ненавидел и презирал. Но прекрасно осознавал, что обратной дороги для него не существует.
Заместитель главы президентской администрации Зайнутдинов относился к происходящему весьма индифферентно. До недавнего времени он работал журналистом, всегда кому-то служил, отстаивал интересы хозяина. Проще говоря, был слугой. А слуга не должен иметь своего мнения. Главное - уметь в точности выполнять любое указание. Он это очень хорошо усвоил. Потому и достиг таких высот.
А олигарху Лебедеву было глубоко на все наплевать. И его душа, и все его помыслы уже давно были на Западе, где проживала его семья. И он мечтал о той минуте, когда сможет покинуть эту огромную сумасбродную страну с её дебильным народом. Так здесь все надоело, что даже поташнивает от отвращения. Скорее бы все закончилось!
Сосновский не стал садиться за стол. Выпил водку, бросил в рот оливку и вновь забегал по комнате.
"Экий он смешной и нелепый, - презрительно подумал Лебедев, наблюдая за хозяином дома. - Ему б с его внешностью паяцем где-нибудь работать. Многого бы добился".
Наконец Виктор Ильич остановился, выстрелил указательным пальцем в грудь Зайнутдинова.
- Ты вот что, Рашид э-э-э...
- Шаронович, - подсказал тот.
- Это конечно да, - кивнул Сосновский. - Ты своему этому... Шефу этому скажи, чтобы переговорил, ага... С министром, который... Вооружением который.
- С Бондаренко? - решил уточнить Зайнутдинов.
- С ним, - кивнул Виктор Ильич. - Пусть оганизует... Ученние организует... С испытанием этого, нового... Вооружения нового... У них должно быть... Новое должно быть... Не может не того, ага.
Все поразились простоте и гениальности идеи Сосновского. Гениальнее трудно что-либо придумать. Под видом испытания нового вооружения на лодку доставляется ракета или торпеда и все - дело сделано. Остается лишь в нужный момент нажать нужную кнопку. Нет, это не голова. Это черт знает что такое! И мысли в ней бегают быстрее элементарных частиц в синхрофазотроне. Точно.
- Это фантастика! - выразил общее мнение Шапиро.
- Ну так! - самодовольно разулыбался Виктор Ильич. - Думать надо, а не просто так... Но это основное. Это не все. Для начала надо чтобы... Надо разогреть надо этот... Народ. Надо разогреть народ. Подготовить, ага... Как предлагал Рашид э-э-э... Как тебя?
- Шаронович, - обиженно проговорил Зайнутдинов.
- Это конечно, ага... Небольшой такой... И что б по телевизору... Больше по телевизору... Люди это любят... Кровь и все такое. Любят. А уж потом лодка.
- Гениально! - вновь восхитился Шапиро.
- А что если в довершение что-нибудь этакое экстравагантное? - сказал Лебедев.
- Какое еще? - не понял Сосновский. - Куда уж еще?... Чего еще?
- К примеру, взорвать к шутам одну из башень кремля, или Собор Василия Блаженного, или Останкинскую вышку.
- Надо того... Подумать надо, ага, - задумчиво проговорил Виктор Ильич. Но по выражению его лица было видно, что идея Лебедева ему очень понравилась. - Вот когда мы все это того... Организуем когда... Тогда и посмотрим на рейтинг этого... Вот, мол, до чего страну довел и все такое... Тогда и оппозицию тогда... А сейчас эти распределим... Роли распределим... Чтобы каждый... Что б не просто так.
После окончания совешания Сосновский и Лебедев остались вдвоем.
- Как у тебя с этим?... С обыском этим? - спросил Виктор Ильич.
- А то ты не знаешь? - вопросом ответил Лебедев.
- Видел... По телевизору, ага... Смешно.
- Не говори. Я и сам без смеха на это не могу смотреть. Словом, все по плану идет. Все по плану. За свободу "страдаю". Ха-ха-ха!
- Это ты хорошо, ага... Придумал хорошо... А как того?... С арестом как? Не раздумал?
- Нет. Морально готовлюсь. Это ведь, как говорится, не к теще на блины. Тюрьма - дело отвественное.
- А она решится?... Арестовать решится?
- Кто? - не понял Лебедев.
- Ну, эта... Прокуратура эта?
- А куда они денутся, - рассмеялся Сергей Георгиевич. - У нас ведь все схвачено, за все заплачено. Так ведь, кажется, говорят крутые.
- Это конечно да... А насчет лидера оппозиции?... Надумал насчет?
Разговор о лидере оппозиции, то-есть человеке, кто официально должен был возглавить новую партию, между Сосновским и Лебедевым состоялся месяц назад. Поначалу хотели остановить выбор на президенте Удмурдии, но после долгого обсуждения поняли, что по настоящему раскрутить его не удастся. Слишком заметный и не очень чистый след тот оставил в большой политике, чтобы можно было на это рассчитывать. Так и разошлись они ни с чем. За этот месяц Сергей Георгиевич перебрал в памяти всех заметных политиков, известных людей, но так и не определился с выбором.