Переварив очередную порцию трудно осознаваемой информации, я, набравшись смелости, спросил:
— Так ты всё же Сатана?
— Ну и странное же имена вы мне даёте… Сатана, Шайтан… Неужто нет для меня человеческого имени? Хотя ладно, забудь.
С каждым его словом происходящее казалось всё более сюрреалистичным. Я был уверен, что сплю. Мне пришлось ущипнуть себя. Ничего не произошло, почувствовалась лишь неприятная боль от впивающихся в кожу ногтей.
— Не пойму я вас. Сначала все злые деяния моими происками называете, а когда я к вам являюсь перестаёте верить в реальность происходящего. Значит ли это, что вы не верите в то, во что хотите верить? А если бы к вам явился кто-то другой? Тот, кого вы называете «ангелом», например? Хотя есть ещё одно объяснение этому «феномену»: всё это за гранью вашей обыденности.
И тут я задумался над его словами: «А что если он прав? Что, если мы правда не верим в то, во что хотим верить? Вдруг мы убеждаем себя в том, чего нет лишь для того, чтобы прикрыть собственные провалы, собственную беспомощность? Мы не можем верить в то, чего мы не можем увидеть своими глазами, пощупать своими руками! "
— Вот теперь ты понял. Стоило лишь дать тебе немного покопаться в своей голове. Но теперь о главном. Наша задача — донести до мира некоторые истины, показать людям кое-что. Но для этого придётся тебе немного потрудиться. Не физически, но умственно, преступить черту обыденности, доказать, в первую очередь, самому себе некоторые истинности.
Опершись рукой о свой подбородок, я вновь призадумался: «Что это за истины такие? Что мне надо будет сделать, дабы донести их до людей? Выступить на телевидении, утверждая, что со мной говорил сам Дьявол?» Звучит комично, но ничего другого в голову мне сразу не пришло. Я даже улыбнулся.
— Предлагаю, для начала, выйти на прогулку. Встретимся в баре на Грэмм-Эмпайр Стрит. Ты сам прекрасно знаешь точное его местонахождение. Встретимся там завтра в 11.14 ночи за первым столиком справа от барной стойки. До связи.
Голос (ака «Вселенское зло») стих. Пришла тишина, которую нарушал лишь отдалённый звук сверчков. Не прошло и минуты, как я провалился в сон. Глубокий здоровый сон.
Я был в настоящем предвкушении. Мысли в голове превращались в шум, гул пчелиного роя. Что же Он хочет мне показать? Что Он задумал? Можно было долго гадать, но всегда проще просто увидеть всё своими глазами. Они никогда не подведут, ведь мы глазам своим не верим не из-за недостоверности увиденного, а из-за отказа мозга обработать информацию, полученную с помощью них.
А что, если он — моя слуховая галлюцинация? А вдруг это всё какой-то невероятно реалистичный сон? А что, если на самом деле я всё ещё в коме? Так много разных вопросов, мыслей… Но ни одного точного доказательства, никаких ответов! Остаётся только надеяться на собственное сознание и, как было сказано ранее, свои глаза, уши и другие органы восприятия.
На самом деле был лишь один по-настоящему мучающий меня вопрос: как я мог так быстро поверить в слова, так называемого, Сатаны? Хотя есть на этот вопрос у меня ответ: всё произошло слишком быстро, я был в шоке, не в полной мере осознавал всё происходящее. Вообще я думал, что Дьявол чуть более болтлив: думал, что он расскажет что-то об аде, своих прислужниках… Надо бы позадавать ему вопросов на эти темы. А что тут ещё сказать? Не думаю, что кто-то смог бы сориентироваться на месте при первом разговоре со Вселенским Злом (которым он, по его словам, не является). Интересно, расскажет ли он мне что-то о вселенском замысле, бытие?
— Всё! Хватит задавать самому себе глупые вопросы! Скажи спасибо, что ты всё ещё не в психушке, после разговоров с «Сатаной»! — прошептал я себе под нос.
В баре было людно и, соответственно, шумно. У барной стойки стояла компания мужчин лет по тридцать. Один из них — афроамериканец довольно низкого роста каждую минуту травил всякие шутки: то про политику, то про работу. Все пятеро, изрядно подвыпившие, хохотали над ними искренним, задорным смехом. Почти все столики были заняты. Кто-то сидел один, кто-то компаниями, но лишь мой, первый слева был свободен.
Я решил пока ничего не заказывать: при разговоре со своим новым другом надо быть в трезвом уме.
Ровно в 11:14 откуда-то из ниоткуда раздался знакомый мягкий голос:
— Посмотри на крайний столик возле окна. Не задавай лишних вопросов, свидетели, видевшие, как человек разговаривает сам с собой нам ни к чему.
То, что я увидел за тем столиком заставило моё сердце содрогнуться: там был один из тех уродов, что меня изувечили. В ту ночь он стоял рядом со своим другом и громко хохотал, глядя на то, как моя машину сгорает. Сердце застучало быстрее. Кулаки непроизвольно сжались, а зубы заскрипели.