Ровно в полночь я уже был рядом с «Колодцем». «Колодцем» мы называли этот маленький, нелегальный ночной клуб. Здесь регулярно собирается всякий сброд, организует разные вечеринки, «встречи одноклассников», вечера бесплатного стриптиза (а иногда даже оргии, если слухи верны).
Голос в очередной раз повторил мне план действий: «Они уже все внутри. Тебе стоит заблокировать чёрный ход, а только потом входить. Дальше всё будет в твоих руках. Никого не подпускай близко к себе. И главное: не думай! Отбрось жалость!»
Последнему пункту его инструкции я последовал ещё когда забил того гада до смерти. Я не собираюсь их жалеть.
— Они все должны умереть! Они не заслуживают права на жизнь! Я не остановлюсь! — произнёс я.
Но всё же, несмотря на своё воодушевление, я пригубил маленькую бутылочку спиртного. Не хочется уж сдрейфить в самый ответственный момент!
У обоих входов в «Колодец» охраны не было. Проявив несказанную находчивость, я просто подъехал вплотную к двери, подперев её бампером. Теперь из этого огненного пекла никто не сбежит!
Надев на себя всё своё снаряжение, я воткнул гранаты в нагрудные карманы, предварительно модифицированные мной для этого дела, зарядил отцовскую «Беретту», которую я, так сказать, временно позаимствовал, заткнул её за пояс. Небольшой молоток был крепко стиснут в левой руке.
Проверив автоподжёг на огнемёте, я на секунду впал в прострацию. Мысли в голове перестукивали, как поезд на стыке железнодорожных рельс. Сколько я так простоял, погрузившись в себя? Секунду? Минуту? Час?
Перед тем, как войти вовнутрь, я осмотрелся вокруг. Кругом были лишь серые стены зданий, кондиционеры, торчащие из пустых окон, свисали как зубы в глотке у какого-то хищного существа. Но лишь одно действительно привлекало внимание: небо. Оно было необычайно чистым, без единого облака. Звёзды блестели по всей его плоскости как россыпь бриллиантов! Откуда-то доносились звуки проезжающих машин.
Сделав глубокий вдох, я открыл глаза и сказал сам себе в полный голос: «Время вершить правосудие!».
Я постучал в дверь ногой, издав нечленораздельное бормотание. Всё сработало по плану: крупный мужчина, исполнявший роль охранника данного заведения, открыл дверь, вероятно подумав, что я — запоздалый пьяный гость.
Как только дверь открылась наполовину, головка молотка с невероятной скоростью обрушилась на голову охраннику. Его вырубило мгновенно. Добивать я его не стал, ведь он просто выполняет работу, за которую ему заплатили, ничего ужасного он не совершил.
Решительно перешагнув через тело охранника, я двинулся вперед. Дальше по коридору доносилась чрезвычайно громкая музыка. Точнее говоря, это трудно было назвать музыкой: смесь низких и высоких частот звуков, объединённых в какофонию, называемую «клубняком». Грязный кафель на стенах отдавал неприятным холодком, и, скорее всего, скверно пах (я ведь был в респираторе, запахов не чувствовал).
Поджегши факел на конце огнемёта, я достал одну гранату, повернул ручку, и кинул её в скопление людей возле выхода, пригнулся. Прозвучал громкий, оглушающий взрыв. Толпа вскрикнула.
Я отчетливо видел картину: от скопления людей у входа практически ничего не осталось. Их тела отбросило в разные стороны, у двоих из них были оторваны ноги, а все тела были покрыты множественными ранениями от шрапнели, весь пол был залит кровью. Тело одной из жертв всё ещё двигалось: билось в судорогах. Толпа визжала в панике и страхе.
Нельзя было терять ни секунды. Я поднял ствол огнемёта, и ринулся вперёд. Первыми на моём пути стали три человека. Первым был какой-то парень, а вот двух других я сразу узнал: это были парень и девушка, стоявшие в ту злополучную ночь на балконе. Как же приятно встретить эти знакомые лица, особенно если у тебя в руках инструмент, несущий смерть! Я быстро направил ствол в их сторону и нажал на спусковой крючок. Струя пылающего топлива накрыла троих людей, превращая их в зажженные факелы.
Одежда и волосы мгновенно вспыхнули. На их лицах застыла гримаса, выражающая панику, страх и бесконечную адскую боль. Они разбежались в разные стороны, сталкиваясь друг с другом и окружением, стали кататься по полу, пытаясь сбить с себя пламя. Всё это сопровождалось ужасными, громкими воплями, переходящими в стоны, доносящимися из их открытых, перекошенных от боли ртов. Эх, какое приятное зрелище!
В теле вновь появилась несказанная легкость. Сердце колотило с невероятной скоростью, будто работало на форсаже. Тело ласкало тепло, исходящее от горящих полумертвых людей, валяющихся на полу. Но наслаждаться было некогда. Я увидел людей, забегающих в кухню за барной стойкой. Тут пошла в дело вторая граната. Резко повернув ручку, я с размаха кинул гранату в дверной проём, ведущий на кухню, а сам пригнулся. За громыханием заряда последовал крик людей. К барной стойке отшвырнуло девушку, тело которой было покрыто кровью. Для достоверности я ещё пустил огненную струю за барную стойку, удостоверяясь, что никто не останется в живых.