Дознаватель еле сдерживал смех, слушая рассказы свидетелей и записывая их показания.
А пока коза, сбив вместе со спесью шляпку с дамы, еще и подняла ее на рога. Триумф был полный. Перед козой стояла ее хозяйка — бабка, а враг в лице бывшей заступницы был повержен на пол.
Строгая очередь, длинной кишкой тянувшаяся по коридору, рассыпалась на хохочущие кучки.
— Зарезали, — несся от пола заполошный крик посетительницы в шляпке, как будто на нее напала шайка разбойников.
— Ко мне, Мухтар! — Заученным перед зеркалом театральным жестом посетительница изобразила умирающую от жестоких ран героиню и упала то ли в натуральный, то ли наигранный обморок.
Дог был молодой, дурной еще, не обученный театральному искусству. Нет чтобы стать над своей хозяйкой и, завывая, изобразить мировую скорбь, он, глупый, прыгнул на козу. Плохое воспитание собаки вкупе с сытой жизнью ознаменовали начало киржачского побоища.
По телевизору как-то в программе «В мире животных» показывали охоту льва на антилопу. Лев прыгнул на спину антилопе, но та стряхнула его на землю. Победителем в тот раз вышла антилопа. Лев, рыкнув, спокойно отвернулся, а антилопа убежала. Мне кажется, что коза могла видеть эту передачу, потому что она сбросила здорового дога на умирающую хозяйку и со страху кинулась бежать. Дог же не последовал примеру льва, не зевнул, не отвернулся. Лежавшая без движения посетительница, так похожая на артистку, увидев, что победа не на их стороне, вскочила и, схватив за шиворот пса, как борец, кинула его вслед убегавшей по коридору козе.
Если я скажу, что в тот день в больнице была областная комиссия во главе с академиком, вы мне не поверите.
Естественные условия для парнокопытных, в первую очередь для коз, — горы и крутые склоны. Поэтому на второй этаж, опередив на лестнице настигающего пса, коза ворвалась первой. В больнице, как всегда, не хватало мест, и часть больных лежала в коридоре. Первое, куда попала коза копытом, была утка. Один шаг с нею она пробежала, а на втором снайперски освободилась, попав судном точно в лоб нагоняющему ее псу. Холодный душ не остановил дурака. Медсестра, собравшаяся делать лежащей в коридоре больной укол, задетая козой, развернулась на сто восемьдесят градусов и вонзила иглу в пробегавшего мимо дога. Бежавший до этого молча, пес дико взвыл. Игра в догонялки вышла на новый, музыкально-шумовой уровень. Вслед мчащейся паре несся дикий визг женщин и хохот страдающих от безделья мужчин. В конце коридора, когда казалось, что вот дог уже настиг беглянку, последнюю снова выручила не в меру крутая лестница, ведущая на третий и последний этаж.
И тут коза подвела Данилину бабку. Ой как она ее подвела! А та ведь за ней целый день присматривала, с руки кормила. Вот и докормилась. Коза увидела впереди себя преграду из сплошных человеческих тел — комиссию. Ни обойти, ни перепрыгнуть. Все, как положено в больнице, были в белых халатах, и лишь председатель комиссии, молодой академик, как было зафиксировано в милицейском протоколе, проигнорировав это требование, проводил обход в новом, купленном в Лондоне, дорогом синем костюме. В сплошной изгороди, состоящей из белых халатов, его синий костюм, наверно, показался козе открытой калиткой, потому что она, чуть изменив направление бега, вонзила во второй раз за сегодняшний день рога — в не простого посетителя больницы, в академика. Непростительная ошибка. Академик — это не какая-то дама в шляпке.
Довершил разбойное нападение, как квалифицировала этот удар милицейская сводка, точный бросок удалого дога. Наконец-то он настиг козу. Сплетение из трех тел: новоиспеченного академика, испуганной козы и свирепого дога — покатилось по полу третьего этажа. Разнимали врачи этот клубок при помощи металлических подставок для капельниц. Так как оборудование в больнице было с тех времен, когда в каждый предмет закладывали троекратный запас прочности, не жалея металла, — эти подставки фигурировали потом в уголовном деле как орудия нанесения тяжких телесных повреждений уважаемому председателю комиссии проверяемыми врачами.
— Званию моему позавидовали, — жаловался начальнику милиции академик.
Врачи, как могли, оправдывались. В итоге в протоколе появилась компромиссная запись: «Метили в собаку».
Внизу стояли подписи четырех заведующих отделениями.
А вот запись в справке, выданной пострадавшему академику, гласила: «Все удары пришлись в теменно-грудную область», и ни слова о козе и доге.
Из завала на финишную прямую снова первой вырвалась коза, а за ней серебряным призером пришел молодой дог. На этот раз коза сразу слетела с третьего этажа на первый и пулей выскочила на улицу через дверь, которую держал открытой предусмотрительный Данила. Почему-то ей больше не нужна была бабка, кончилась у них любовь, и только глупый молодой дог подлетел к своей хозяйке, ожидая заслуженной похвалы. Как же, дождешься. Она брезгливо от него отталкивалась, зажимая нос.