— Не нужно оправданий, — проговорила Ариста, увидев, что глаза императрицы наполнились слезами. — Вам не в чем извиняться.
Модина кивнула и вытерла слезы.
— Мне хотелось сделать вам подарок, что-нибудь особенное.
Модина подошла к кровати, где лежал хорошо знакомый Аристе плащ, и взяла его в руки. Комната озарилась слабым мерцающим светом.
— Узнаете его?
Ариста растерянно кивнула.
— Не могу себе представить, что в мире существуют два таких плаща. Я думаю, он хотел бы принадлежать тебе, как и я.
Модина вышла из спальни Аристы. Когда она проходила мимо полуоткрытой двери в комнату Дегана, раздался его голос:
— Эй, подождите!
Она распахнула дверь настежь, остановилась на пороге и посмотрела на него.
Высокий и все еще невероятно худой, Деган сидел на постели, подложив под спину гору подушек.
— Нужно вылить мой ночной горшок, в комнате уже воняет. Может, заберешь его с собой?
— Я не горничная, — ответила Модина.
— Да что ты говоришь? Значит, ты сиделка? Я все еще чувствую себя паршиво. И мне надо больше есть. Второй кусок говядины мне бы не помешал.
— Я не служанка.
Деган выглядел раздраженным.
— Тогда что от тебя толку? Послушай, я только что выбрался из темницы, а меня морят голодом. Я заслуживаю немного сочувствия. И мне нужно поесть.
— Если хочешь, я могу проводить тебя на кухню, и там мы найдем для тебя что-нибудь съедобное.
— Ты шутишь? Неужели ты не слышала, что я сказал? Я болен. Я слаб. И не собираюсь всюду рыскать, как какой-нибудь грызун.
— Ты не вернешь себе силы, если будешь оставаться в постели.
— Кажется, ты сказала, что ты не сиделка. Послушай, если ты не принесешь мне еды, найди кого-то, кто сможет это сделать. Неужели ты не знаешь, кто я такой?
— Ты Деган Гонт.
— Да, но знаешь ли ты, кто я такой?
Она с недоумением посмотрела на него:
— Извини, но…
— Ты умеешь хранить тайны? — спросил он, наклоняясь вперед и переходя на шепот.
Модина кивнула.
— Как выяснилось, я наследник Новрона. — Модина сделала вид, что удивлена, а Гонт усмехнулся. — Знаю, знаю, я и сам был потрясен. Мне сообщили об этом совсем недавно.
— Но я думала, наследницей является императрица Модина.
— Насколько мне известно, прежние регенты хотели, чтобы все в это верили.
— Так ты планируешь свергнуть императрицу?
— Зачем? — сказал он и подмигнул. — Говорят, она молода и красива, поэтому я решил на ней жениться. Я слышал, что она пользуется у народа популярностью, и я от этого только выиграю. Правда, замечательный план?
— А что, если она не захочет за тебя выходить?
— Ха, почему нет? Я наследник Новрона. Лучшего выбора ей не сделать.
Модина заметила, что Гонт внимательно ее разглядывает.
— Послушай, а тебе известно, что ты хорошенькая? — Гонт облизнул верхнюю губу и посмотрел мимо нее в коридор. — Слушай, закрой-ка дверь и присядь рядышком со мной? — Он похлопал ладонью по постели.
— Я думала, ты еще болен и слаб.
— Ну не настолько. Если ты не принесешь мне поесть, то можешь хотя бы погреть постель.
— Не думаю, что это возможно, и едва ли ты можешь на такое рассчитывать.
Гонт нахмурился:
— Знаешь, как только я поправлюсь, то стану императором. Так что тебе лучше быть со мной полюбезней. Мы можем продолжить наши отношения и после моей свадьбы. Полагаю, у меня будет несколько придворных дам, если ты понимаешь, о чем я. О них я также буду хорошо заботиться. А у тебя появится шанс стать первой фрейлиной.
— И что ты конкретно имеешь в виду?
— Ну, ты и сама знаешь. Я о тебе позабочусь. Ты получишь комнату во дворце. У тебя будут красивые платья и все такое.
— У меня это уже есть.
— Конечно, но ты можешь все потерять, когда я стану императором. А так твое будущее будет обеспечено. Ну, что скажешь?
— Знаешь, я, пожалуй, откажусь.
— Дело твое… — Гонт пренебрежительно махнул рукой. — Но если увидишь служанку, передай, чтобы она пришла за ночным горшком, ладно?
Когда Модина подошла к лестнице, она увидела поднимавшегося по ступеням солдата, который стоял на страже у ворот. Он подошел к ней и поклонился:
— Ваше величество, разрешите обратиться?
— Конечно. Что случилось? — спросила она.
— У ворот дворца стоит мужчина, который испрашивает у вас аудиенции.
— Что? Сейчас?
— Да, ваше величество. Я сказал ему, что это невозможно.