Щеки девушки зарделись нежным румянцем от смущения.
– Пес мой, Буян, сорвался с привязи и убежал в лес. Вот, никак не могу дозваться его, – ответила она.
– Позволь помочь тебе, – предложил Яромир. – Вместе мы быстро твоего пса найдем.
– Спасибо тебе, – улыбнулась Мирослава.
Стали они вдвоем Буяна звать да искать, постепенно заходя в лес все дальше.
Медленно надвигались сумерки, придавая деревьям и кустам удивительные очертания.
Вскоре впереди послышался громкий лай собаки.
– Это Буян, – крикнула Мирослава и бросилась на звук.
Вслед за ней поспешил и Яромир, придерживая коня в поводу. Они тяжело пробирались через кустарник и бурелом, ведомые далеким собачим лаем. Через некоторое время впереди показалось болото, где заливался, срываясь в истошный вой, пес. Испуганный и продрогший, он метался по мшистой кочке, возвышающейся посреди трясины.
– Буян, как ты туда забрался? – удивленно всплеснула руками Мирослава, делая шаг вперед.
Ее правая ступня стала с громким чавканьем погружаться в зловонную жижу. С усилием высвободив ногу из грязи, она отступила.
– А ну-ка, Мирослава, подожди, – остановил ее Яромир, привязывая коня к ближайшему дереву. – Я пойду вперед и попробую вытащить Буяна твоего.
Положив на мокрую траву объемистый колчан, лук и меч, Яромир срубил молоденькую осинку, подошел к краю трясины и опустил в нее слегу. Ловко перескакивая с кочки на кочку, он добрался до небольшого островка в центре болотины. Увидев чужака, пес зарычал.
– Нельзя, Буян, – крикнула Мирослава. – Свой это. Помочь тебе хочет.
Собака, услышав голос хозяйки, заскулила испуганно и жалобно.
– Ну что, бродяга, – улыбнулся Яромир, присев на корточки и ласково потрепав бедолагу по загривку. – Давай выбираться отсюда, а то уже солнце садится.
Молодец наклонился, подхватил повизгивающего пса, переместил его под мышку и отправился в обратный путь. Когда до берега оставалось совсем чуть-чуть, он наступил на зеленое пятно, казавшееся кочкой, и почти по пояс провалился в трясину.
Прижимая одной рукой пса к груди, другой он пытался зацепиться за корягу, которая то и дело уходила под воду.
– Стой! Не двигайся! – испуганно закричала Мирослава, подавшись вперед. – Я помогу тебе!
– Не вздумай приближаться! – остановил ей Яромир. – И нас не спасешь, и сама утопнешь.
Но Мирослава глянула на него из-под опущенных ресниц, всплеснула руками и закружилась в пляске. Раскачиваясь, она затянула незнакомую песню, больше похожую на древнее заклинание:
Сильный ветер тяжелые тучи гоняет,
Шелест листьев в мелодию жизни вплетает,
Ветви гибкие к темной воде наклони,
Ими близкого друга от бед сохрани.
Потревоженная топь все сильнее засасывала Яромира и Буяна в свои объятия, а песня Мирославы все выше неслась над лесом, многократно повторяясь эхом.
Спустя мгновение над болотом потянулись темные полосы, затем раздался протяжный и невыносимо тоскливый вой. Поднялся ветер, листья тревожно зашелестели; трава заколыхалась, и даже многолетние деревья закачались от столь неистового напора. От натуги старая ель заскрипела и медленно стала клонить к воде свои тяжелые ветки.
Яромир с Буяном все сильнее уходили в зловонную жижу. Одной рукой молодец прижимал к себе перепуганного и повизгивающего пса, а другой не переставал делать попыток выбраться из трясины. От этого их двоих еще больше затягивала вязкая бездонная топь.
Тут длинные колючие ветки наклонились и хлестнули мужчину по лицу, от неожиданности он выпустил Буяна и резким движением сделал рывок вперед, одновременно хватаясь за еловые ветви свободными руками.
Собака подпрыгнула в воздухе, громко гавкнула и помчалась вверх по лапнику, а Яромир схватился за толстую ветку и замер, с трудом пытаясь отдышаться.
Словно дождавшись, когда человек зацепится за него, дерево начало медленно разгибаться. Мгновение, и Яромир оказался на берегу.
Глава 5.