Киваю, хотя и пугаюсь, конечно. С другой стороны, может с корреспонденцией и проебаться?
Снова гром, снова вздрагиваю. Тарнавский подходит к окну и закрывает.
Частота падения капель с неба становится угрожающей. Проходит десять секунд и капли превращаются в потоки.
Я думаю, что в квартале меня ждет черная машина. Тру плечи.
Тарнавский оглядывается. Немного щурится. Размышляет о чем-то…
— Ты как домой-то, Юля? — Что будет дальше — предположить не сложно. Я раньше растаяла бы, а сейчас боюсь. Не надо меня подвозить в дождь. Спасибо. Уже раз подъехала.
— На метро…
— Промокнешь. Завезу.
Распорядившись, Вячеслав возвращается к столу. Захлопывает крышку ноутбука. Ставит на стол портфель и прячет его туда. Следом — небольшую стопку каких-то документов. Снимает с вешалки пиджак.
Мой телефон в очередной раз вибрирует. Я паникую сразу из-за всего. Опускаю взгляд.
«Без глупостей»
Это звучит не как отеческая просьба. Я сглатываю сухость. Пропускаю момент, когда Тарнавский обходит стол. Подняв взгляд — натыкаюсь на протянутую мне руку. Еще выше — взгляд.
Еле сдерживаю вопрос: а вы всех помощниц подбрасываете? И не подвести ли вам одну злющую прокуроршу?
Кусаю кончик языка.
— Мне запретили протягивать к вам свои ручки, — буркаю, становясь причиной новой улыбки господина судьи. Испугаться не успеваю, как и пожалеть.
— Кто запретил? — Тарнавский спрашивает, делая еле-заметный кивок подбородком. Вместо ответа я закатываю глаза.
Смешу опять.
— К сожалению, нам с тобой ничего не светит, Юля. Ты скорее меня возненавидишь, чем полюбишь.
— Это вряд ли… — Скорее вы меня.
Опускаю взгляд обратно на колени. Сжимаю телефон. Чувствую, что взгляд судьи следом за моим соскальзывает на экран. Не на колени же, правда?
Накрываю его ладонью и переворачиваю.
Волосы на макушке тревожит легкое дуновение. Это Тарнавский фыркнул.
— Я сама доберусь, спасибо за предложение, — отказываюсь, смотря в глаза. Встаю с кресла. Отступаю в сторону.
Слежу, как Вячеслав подходит к двери, открывает и тормозит. Кивает мне. Мол, прошу.
Подчиняюсь. На не идеально гнущихся ногах подхожу к нему. Мы ровняемся — щеку жжет взгляд. Смотрю мельком. Не ошиблась. Провожает.
О чем думает — не хочу знать.
Преодолевая невидимую преграду, шагаю дальше. Мне нужно будет сложить свои вещички, взять зонт и спуститься к Смолину.
Интересно, а что было бы, увидь Тарнавский его машину? Или не узнал бы? Или подвоха не ждет?
Я неосторожно ступаю на порожек. Каблук соскальзывает. Чтобы не грохнуться — разжимаю пальцы и хватаюсь за ручку. На пол летит телефон.
Преодолевая испуг — быстро разворачиваюсь и приседаю. Но Тарнавский первый.
Вдвоем смотрим на множество уведомлений в одном из мессенджеров. Слава богу, без текста. Мне ужасно повезло.
Сгребаю телефон, поднимаю взгляд и упираюсь в волнующие по множеству причин пронзительные карие глаза. Мямлю немощное:
— Извините.
В ответ — улыбка. Вокруг глаз — лучики. Ровный ряд белоснежных зубов и еле-заметные ямочки на щеках трогают до глубины души. Я не могу оторваться. А он вырастает и снова подает мне руку.
— А говорила, парня нет… — Вроде как журит, я вкладываю свои пальцы в его ладонь.
— Это не пар… — Я даже не думала, что он запомнит. Зачем это? Но не договариваю. Лучше пусть считает, что парень, чем…
Выровнявшись, застываю с ним лицо к лицу. Тяну носом воздух — ненавязчивый запах знакомого уже парфюма делает кожу гусиной. Во взгляде — глубина. Манит. Пугает.
Непроизвольно соскальзываю на губы. Может придумываю, но и он тоже.
Сжимает свои. И я повторяю жест мартышкой.
Дергаю пальцы, сжимаю в кулак. Провожаю взглядом его опустившуюся кисть. Он несколько раз проводит подушечкой большого пальца по остальным и рвет контакт, шагнув назад:
— Беги, Юль. Тебя там заждались уже.
Глава 7
Юля
В этот раз я сажусь в знакомую уже машину, не намокнув.
Опираю о сиденье зонт и стараюсь не думать, что дождевые капли стекают на чистый коврик.
— Здравствуй, Юля, — голос Руслана Смолина звучит спокойно. Я киваю и выталкиваю: «здравствуйте», не посмотрев в ответ.
Машина трогается. Я защелкиваю ремень.
Не спрашиваю, ни куда едем, ни что от меня нужно. Концентрируюсь на отбивающем чечетку сердце.
По сравнению с прошлой встречей, сегодня я чувствую себя еще гаже. Тарнавский ко мне хорошо. С душой. Лояльно. А я… Как тварь неблагодарная.