– Мне нравится быть свободной, – прошептала она, уже не стесняясь касаться Дениза, гладить и целовать не только в губы.
– Это только верхушка айсберга, Лейсан. Ты не представляешь, как пьянит полная свобода.
– Покажи?
Он снова засмеялся и покачал головой:
– Не сейчас, малышка. Делая тебя свободной, я становлюсь несвободным. Мы не будем спешить. Я покажу тебе позже.
Глава 7. Тьма и свет
Кадир со злостью швырнул ключ от машины на тумбочку, но тот по инерции пролетел и завалился за нее.
Чертыхнувшись, Кадир полез доставать, отодвигая тумбу от стены, шаря рукой и неожиданно нащупывая шелковый платок.
Вытянув его, Кадир сжал кулак, чувствуя, как шелк просачивается между пальцев, распространяя тот аромат, который Кадир хотел бы забыть.
Так вот откуда этот удушающий воспоминаниями запах. Шейный платок Лейсан случайно завалился за тумбу и распространял свой аромат, сводя его с ума незаживающей памятью.
Тут Кадир мог бы вздохнуть с облегчением, ведь призрак Лейсан перестанет преследовать его в собственной спальне, но, поддаваясь своей слабости, он снова поднес его к носу и вдохнул аромат.
А хочет ли он, чтобы Лейсан ушла?
Да.
Сейчас судьба компании, стабильность семьи под угрозой. На ответственности Кадира пожилые родители, маленький сын и будущее не только этого города, но и уезда!
Сможет ли Кадир сохранить устричные плантации и продолжать выращивать жемчуг, когда у Киликов произойдет раскол?
Они с отцом рассчитывали, что дядя Ахмет с сыновьями отступятся от обанкротившегося предприятия, удовольствуются скромными выкупами, но просчитались.
Ахмет предъявил брату план по разделу бизнеса и всего имущества Киликов.
По этому плану в компенсацию особняка, который остается за наследником, а точнее, уже наследниками Чинара Килика, Ахмет хотел забрать обе квартиры в столице, дом у моря, коттедж с персиковыми садами и еще один дом на границе уезда. Особняк же и охотничий дом в горах они милостиво уступали.
В бизнесе тоже требовали раздела. Оставляя Кадиру и его вновь приобретенному брату Эмиру основные плантации устриц, а бухту, в которой Кадир планировал опреснение, чтобы разводить красную рыбу, забирали.
Ни на какие другие проекты Ахмет с Хаканом и Яшаром не претендовали, потому что за год успели развалить все, во что Кадир вкладывался десять лет. Чтобы восстановить урон, потребуется не менее пятилетки! Но Чинар, Кадир, а теперь и Эмир понимали, что без сторонних инвестиций, с отсутствием выгодных контрактов и нахождением на грани банкротства компании на одних устричных плантациях не выжить.
Хакан только подло улыбался, наблюдая за кузеном. Да, он сделал Кадира. Грязно подставил, толкнул в спину, но сделал.
– Вы можете подумать, прежде чем принять решение, – согласился Ахмет, покровительственно поглядывая на брата Чинара.
– А если мы не согласимся? – спросил тот, и Кадир видел, как тяжело дается отцу раздел.
– Значит, будем продавать компанию с молотка, а потом поделим вырученные деньги, и каждый начнет заниматься новым делом. Но тогда у вас уже не останется ни устричных плантаций, ни жемчуга, ни особняка.
Если бы это слышала мать, с ней бы приключилась истерика. Продать семейную фирму с молотка – это опозориться похлеще связи с безродной, потерять влияние на город, стать пустым местом, а то и урной для плевков каждого жителя этого города.
– Ты скажешь матери? – уточнил Кадир у отца, когда они остались одни.
– Ни за что! И брат знает об этом, потому так уверенно шантажирует.
Кадир переглянулся с отцом. Похоже, решение уже было принято. Давно и за них.
Отец тяжело вздохнул, пряча глаза от прямого взгляда сына, похлопал его по плечу.
– Нам надо обсудить сокращение рабочих, подсчитать убытки и поискать источники, откуда мы будем черпать деньги. Как ни странно, но тут брак с Мирай мог бы помочь заручиться поддержкой банкира.
Господин Чинар был предпринимателем до мозга костей, намекая сыну, что связью еще можно воспользоваться через внука. Но Кадир покачал головой.
– Этот ребенок убил их дочь. Они его не простят.
– Дети не искупают грехов родителей.
– Но деньги-то просить буду я! А в появлении сына виноват тоже я. Доган уже говорил, что не будет инвестировать средства в наш бизнес, папа. Забудь эту идею.
А пока они ехали домой втроем на машине Кадира, отец вдруг поднял другую тему:
– А что, если посвататься к другой состоятельной невесте? Пока не прознали про наше положение? Что скажешь?
Тут Кадир дернул руль, что машина вильнула.
– Я?
– А кто же еще?
– Папа, я только что похоронил жену! Я в трауре. Ничего не хочу слышать как минимум год, – потом подумал и добавил: – Это тебя мать надоумила? Опять?