— Прошу прощения. Зато принцесса… — понял, что Адена не стоит возле главного дерева и запнулся. — Наше сокровище, уверен, появится эффектнее.
Грете захотелось провалиться сквозь землю.
— Было бы неплохо, чтобы она просто появилась, — ответил Сигват и добавил снисходительно. — Можно без помпезности. Мы и так успели осознать свою никудышность и неинтересность.
— Не принимайте на свой счет, — проигнорировал его тон Верн. — Ее опоздание — моя вина. Сперва не мог отказать своей красавице посмотреть кукольное представление. А затем отказать детям на площади. Знаете, у Адены прекрасный голос. Нет существа, которое бы не очаровалось ее пением.
— Это все замечательно. Баловать принцессу — похвально. Она юна и, уверен, заслужила такую любовь. Но лучше бы это делать без потери нашего времени, — заключил Сигват. — Кстати, я так и не могу взять в толк… Где она?
— Не переживай, отец, — присоединился Эйнар. — Нет ничего страшного в небольшой задержке. Тем более я не против насладиться рощей нашего семейного древа. И тем более я не против, если принцесса раскрасила день простых горожан своим пением. Если, конечно, ее пение с этим справилось, — лукаво улыбнулся он напоследок.
По свите южан прошла говорливая волна. Верн и сам бы оценил шутку, особенно с учетом того, как разрядила она обстановку, но сейчас подшутил задира над его дочерью.
— Не смей, — шепнула ему на ухо Грета.
Вполне возможно, что он бы ее не послушал, но поставить Эйнара на место Верн не успел.
Ветви деревьев резко расступились, и в принца влетела маленькая птичка, от которой тот непроизвольно отмахнулся.
Обернувшись, Адена плюхнулась в траву и чертыхнулась. Не стоило ей колдовать в полете, пытаясь увеличить скорость ветром, потеряла контроль. А теперь голова кружится и нос болит, удивительно, как не сломал ей ничего оборотень.
— Ваше Высочество! — ахнула Вива и стала поднимать принцессу.
— Все в порядке, — ответила та, ощупывая нос. — Кажется, все в порядке.
Она подняла глаза и первым делом увидела обомлевших родителей, а потом растерянных гостей. Видя, какой шок вызвало ее появление, сама испугалась.
“Что сказать? Что сказать?” — металась в голове сотня нелепых фраз, а нужная никак не находилась.
И тут она заметила принца. Глаза его, как морской туман, смотрели встревоженным и при том любопытным мягким взглядом, отчего Адена смутилась и опустила голову.
“Скорее всего — он подумал, — это последствия падения”, — метнулся к ней оборотень.
— Позвольте… Простите… Как глупо вышло, — стал запинаться Эйнар, столкнувшись с ледяным взглядом и обороной фрейлины.
Тотчас понял, что в его помощи принцесса точно не нуждается.
— Ничего страшного, — ответила Адена, не него не глядя. — Я сама виновата. Врезалась в вас, как будто это мой первый полет. Извините. И за опоздание я тоже прошу прощения.
Осторожно подняла глаза. А он стоит, смотрит на нее, не шевелится и ничего не говорит. Только зарумянился немного.
“Странно это”, — подумала Адена.
— Раз все в сборе, — громыхнул в роще голос старейшины, хоть он и говорил негромко, — думаю, можно начать.
Все согласились, и старейшина начал долгий ритуальный монолог. Эйнар стоял напротив Адены и все ее рассматривал, а та рассматривала что-то в траве, явно не находя себе места под этим взглядом. Так же внимательно следила за принцессой Грета, оторопь которой наконец прошла, и королева выдохнула:
— Ну, вроде обошлось.
— Конечно, обошлось, — не разделял ее нервозности Верн. — Не понимаю, почему вдруг ты так серьезно относишься к простому посвящению в рыцари. Ясно, что это важно. Но ты всегда так собрана, а последние дни сама не своя. Я начинаю думать, что ты что-то от меня скрываешь.
Грета отвела глаза, и Верн посерьезнел.
— Так. Что это? Чего я не знаю?
— Верн, сейчас не время. Давай вечером.
— Нет. Не вечером. Я хочу знать, почему моя жена себя изводит уже несколько дней. Это все из-за них? — он бросил взгляд на оборотней с островов. — Что происходит, Грета?
— Ничего не происходит, Верн. Успокойся. Они тут совершенно ни при чем. И я тебе ничего не скажу, пока не закончится церемония.