— Не хочу, чтобы они мне столицу в крови утопили.
— Это война. На ней умирают. Да что с тобой?
— Скажи мне, Оберон, когда мы войдем во Флидабург, у нас с тобой есть хоть крошечный шанс сдержать наемников, чтобы они мне половину города не перерезали? А что с женщинами сделают? Это ведь мой город. Мои люди.
Оберон встал напротив Верна и пожал плечами.
— Ты, получается, хочешь все вот так закончить? Распустить армию и вернуться в княжество?
— Конечно, нет, — нахмурился Верн.
— Тогда в чем дело? Твои люди не обучены, их мало. Что ты сможешь без южан? Подойдешь к городским воротам, постучишь, и тебя на радостях впустят?
— Надо сделать так, чтобы впустили.
— Угу. Дерзай!
Он прошелся немного и засмеялся.
— Нет, ну даешь! Только слава пошла про Черного князя запада, а он…
— Что за слава?
— Да как положено. Говорят про то, что свирепый. Про храмы эти идиотские мелют. Осквернитель веры! Во как. А после сегодняшнего, думаю, судачить будут без умолку.
— Выходит, на том столицу завоевывать и поедем.
Оберон посмотрел на него с недоверием, и тотчас их прервал один из оруженосцев.
— Там лорд Триллиум. Вы просили доложить, если найдем его.
— Где? Жив? — спросил Верн.
— Пока жив. Несут к вашему шатру, как просили.
Верн бросился к своему лагерю. Он приказал не убивать магов — слишком большая потеря для королевства, — но Хэйвуд спустился с вершины, как только стало ясно, что магия оборотней не сдержит. Больше герцога не видели. Верн знал, что маг не сбежит — только парочка поддалась такому соблазну — потому и бросил людей на поиски.
— Дядя Хэйвуд, — позвал Верн герцога, когда подошел к его вспоротому телу.
— Принц оборотней, — тихо откликнулся тот. — Ты победил. Отличная была битва, хоть и быстрая, — он криво улыбнулся, посмотрев на ранение. — Хорошо, что я маг. Могу избежать предсмертных мучений.
— Не торопитесь умирать. Вы мне еще пригодитесь.
— Э нет, мальчик… Это был большой камень. Забавно, ведь его бросил один из ваших подростков. Даже не в меня, а я не успел. Мы воспеваем гибель на поле боя, но на войне всегда умирают глупо, — он закашлялся. — Ответь мне…
— Слушаю.
— Как? Нравится? Получаешь удовольствие?
— Нет.
— Это хорошо. Понимаешь, что будет дальше?
Верн сел рядом и кивнул.
— Все то же самое, только с простыми крестьянами, — сказал герцог.
Верн молчал. Наблюдал, как ворожит над герцогом лекарь, но уже понимал, что все это совершенно бессмысленно. Маг умер очень быстро, а оборотень посидел немного и, вернувшись в шатер, стал выбирать оружие.
— Верн, все закончилось. Зачем тебе эта алебарда? — спросил Оберон, который до того рассматривал карту королевства и наслаждался вином.
— Надо, — ответил Верн и вышел из шатра.
Оберону стало любопытно, что задумал его вспыльчивый подопечный. Он отложил кубок и вышел наружу.
Верн стоял рядом с телом герцога и читал похоронную молитву магов. Западник понятия не имел, откуда оборотню известны такие тексты.
— Что ты делаешь? — спросил Оберон.
— Становлюсь чудовищем.
И Верн отсек голову герцогу.
— Ух! Не боишься? — спросил Оберон.
— Чего?
— Что вернется к тебе призраком и будет мстить за осквернение.
— Нет. Хэйвуд жизнь положил на то, чтобы в стране войны не было. А я одну из них закончу. Прямо здесь и сейчас. И если для этого пришлось осквернить тело, его вряд ли это расстроит.
— Как скажешь.
Верн развернулся к другу и передал голову.
— Отпусти наемников и распусти слухи. На моей стороне почти все провинции. Запугай сомневающихся. Я убил самого сильного мага, думаю, никто излишне противиться не будет. Останется просто дойти до столицы.
— И ее взять, — уточнил Оберон.
— Если успеем до того, как все поймут, что у меня нет большой армии, это будет несложно. У Флидабурга нет солдат. Кто бы там ни был, как-нибудь договоримся.