— Нашел, — оскалился Верн и зарычал, должно быть, очень громко.
Фигурка остановилась, а затем рванула в лес, закручивая легкую дымку тумана в плотное белое марево.
— Не уйдешь, Грета! — крикнул Верн. — Колдуй, ведьма! Тебе это не поможет!
Он бежал по следу, пусть и рассеянному ветром, все равно бежал, из-под земли ее достанет. Никакой туман от него не спрячет.
И вдруг запах исчез. Верн остановился. Совсем нет. Только туман сгущается.
— Быть не может. Хоть что-то должно остаться в воздухе, — заозирался Верн.
Стоял. Принюхивался. Прислушивался.
— Не учую, так сердце услышу твое, — крикнул Верн лесу. — От страха оно сильнее бьется. Бойся меня, Грета! Я ведь чудовище. Поймаю и съем маленькую девочку, которая без охраны гуляет в лесу.
Сделал небольшой круг и, кажется, что-то почуял. Далекое размытое в воздухе, но свое.
— Моя ты, Грета. Всегда рядом буду.
Дерево скрипнуло, и в тот же миг девчонка с криком упала с дерева, с тем же криком поняла, что Верн ее перехватил.
— Поймал, — прижал к себе дрожащее тело. — Тише, малыш. Я ведь оборотень. Самый быстрый на свете.
Смотрел ей в глаза и поверить не мог, что нет в них ни льда, ни ненависти. Перепугана, что свалилась, и все.
— Такая тихая, — прошептал Верн и поцеловал нежно.
Грета не сопротивлялась, и он утонул в этом поцелуе. Прежде не давала она просто целовать. Сжималась, боролась так, что приходилось не ласкать, а красть. Не обнимать, а сдерживать. Сейчас же лежала Грета спокойно, руки свисали ровно, никак не противилась, а губы едва ли не вторили ему, мягкие и послушные. Верн осторожно опустился на траву. Одной рукой сдернул плащ и положил на него Грету, заметил одежду. Замер.
— Где платье? — осмотрел ее наряд и побагровел, а Грета отползла. — С кем ты провела эту ночь?!
— Не смотри так на меня.
— Где ты была?! — еле сдерживался Верн. — Кто этот оборотень? Кто маг?
— Маг — слуга моего отца. Оборотень — его слуга, — решила не врать Грета. — Граф поговорить хотел. Просто поговорить.
— Почему тайно? Я не против твоих встреч с магами. Можешь видеться с кем пожелаешь, — гнев стал отпускать оборотня.
Грета пожала плечами.
— Кажется, он скрывается. Не от тебя, — предугадала его вопрос Грета, — но от кого, не знаю. Все эти годы был на островах, может, морских демонов избегает.
Верн хмурился.
— Оделась мальчиком, чтобы не утонуть в пещере, — опустила голову Грета.
— Почему с оборотнем на поляне стояли? Долго. Вы там были вдвоем.
Грета подняла глаза и сжалась вся под его взглядом.
— Попросила рассказать про род Оберона. Не злись, — нервничала Грета. — Но ты мне ничего не говорил, а я никак не могла понять, откуда появился этот рыцарь… И вообще. Почему все так странно у вас.
— Потомок принцессы де Фиенн. Когда Междуречье сгорело, она была на обучении в море. Затем там жили остатки королевского рода. Все считали их проклятыми. Никто не связывался, — бегло отчитался Верн.
— Да. Теперь и я знаю.
— Я сам удивился появлению этого Сигвата. Никогда де Фиенны со своего острова не вылезали. Да и черт с ними!
Верн притянул Грету к себе и вновь поцеловал. Удивился, натолкнувшись на напряжение в теле. Только что отвечала ему, теперь окаменела.
“Что происходит с девчонкой? Никогда мне не понять перепады в настроении”.
Обнял крепче, соображая, как расшнуровать ее мальчишеское одеяние. Улыбнулся этому странному обстоятельству и положил Грету на плащ, тотчас получив отпор.
— Пусти! — уперлась в него руками. — Как ты смеешь?
— Как я смею? — сдали нервы у Верна. — Ты не сможешь всю жизнь меня отталкивать!
— С чего вдруг? Я всегда буду тебе отказывать. Не собираюсь быть твоей подстилкой.
Верн уперся лбом в ее плечо и тихо засмеялся.
— Ну, какая подстилка, глупая? Как тебе такие слова в голову приходят? — поднял голову и посмотрел в глаза. — Ты моя жена. Единственная. На всю жизнь.
— Ты меня на себе женил, — выбралась из-под него раскрасневшаяся Грета и направилась в сторону лагеря, прошептав призыв лошади. — Я не хотела.