Дерево в последний раз хрустнуло и рассыпалось, а Грета полетела вниз в неизвестно откуда взявшееся в этом месте болото. Плюхнулась. Поднялась, пытаясь вытянуть ноги, застрявшие в трясине, стала озираться.
“Где я? Не лес это. Другое место. Серое все кругом. Так не бывает в мире”.
— В мире живых, — прошептал знакомый голос за спиной.
Грета обернулась, но никого не было. Лишь серое марево и топкое болото.
Из этой самой топи вдруг начали подниматься зубы. Тогда колдунья сообразила, что стоит в центре чьей-то огромной пасти и сейчас, именно сейчас, эта пасть захлопнется.
— Я не хочу! — крикнула Грета.
— А что отдашь за спасение? — поинтересовался голос.
— Я…
— Грета! — ворвалось в хмарь слепящее пламя.
Грета зажмурилась и тотчас почувствовала, что лежит на земле. Приоткрыла глаза. Оберон. Обломки дуба и отчего-то лютый холод.
— Оберон, — еле выговорила Грета, стуча зубами. — Почему так холодно?
— Холодно, — кутал ее в свой плащ перепуганный рыцарь. — Там холодно. Нет там места теплу, Грета. Ничего, ничего, немного пробыла. Сейчас согреешься.
Но Грета не могла согреться. С каждой минутой жизнь уходила из нее. Мысли стали бессвязными и пустыми. Она смотрела на летнее небо и думала, как забавно заледенеть в такую жару. Грета усмехнулась, а Оберон прижимающий все это время ее к себе, тихо сказал:
— Грета, вы умираете.
— Тоже мне новость, — простучала зубами колдунья.
— Я не позволю.
Она перевела взгляд с неба на рыцаря.
— Я вас люблю. Я вас согрею.
— Нет! — хотела оттолкнуть его Грета, хотя сил двигаться уже не было. — Вы ведь… Вас больше не будет.
— Зато будете вы, — улыбнулся Оберон своей особенной обезоруживающей улыбкой.
Наклонился к Грете и, прошептав в губы: “Я вернусь к тебе молодой рощей”, — поцеловал.
Глава 17.1
Когда Грета проснулась, все еще чувствовала жар поцелуя. Она провела по теплым губам, привыкая к мысли, что больше никогда его не увидит.
Ливень стучал по стеклу, и в королевской спальне было хмуро и холодно. Лишь тепло поцелуя все еще лучилось на губах, подчеркивая, как же одиноко ей, Грете, в этой спальне.
Проплакавшись, она позвала служанку, а в комнату влетела объятая трепетом Вива. Начала тараторить про пошатнувшееся здоровье королевы и как они все переживали.
Здоровье королевы в самом деле не радовало — раздирающий легкие кашель и гудящая головная. Но Грете это было совершенно неинтересно. Сейчас нужно было понять, что произошло, пока она валялась в кровати. Попросила подать ей воды, чтобы умыться, и спросила:
— Где Верн?
Вива молчала, явно не зная как начать разговор.
— Его Величество… Мы давно его не видели. В человеческом облике. Бродит по ночам злобной кошкой, шипит, скулит порой, аж зубы сводит от плача этого. Даже к вам не заходил. Только спрашивал пару раз. Страшно нам, Ваше Величество.
Вива поклонилась, сказала, что принесет ужин, и вышла из спальни.
“Ну, раз оборотням страшно, то мне и подавно лучше ему на глаза не попадаться, — подумала Грета, умываясь. — А кто меня нашел, и что произошло в королевстве?”
Когда фрейлина вернулась, Грета огорошила ее вопросами.
Оказалось, что солдатам ее принес Агвид. Тот не с графом был, а охотился на маркиза. Дело это довольно бесполезное, потому что к магу такой силы не подойти незамеченным. Но пока маркиз болтал с Гретой, а потом наблюдал за ее спасением, оборотню выпал шанс его схватить. В подробности Вива не посвятила, но, зная Агвида, Грета решила, что маркиз не жилец.
“Вот и чудно. Поделом мерзавцу!”
— Где теперь этот оборотень?
— Да тут же. Во дворце, — ответила Вива, забирая чуть тронутый ужин. — Король... кхм... не в себе. Непонятно: то ли наградить наемника, то ли прогнать, вдруг шпионит. Хорошо, вы проснулись. Решите вопрос этот. Пока короля нет.
— А какие еще вопросы мне можно решить, пока короля нет? — с интересом посмотрела на нее Грета.
— Полагаю, это дело ваше, — опустила голову придворная дама. — Короля нет. Оберона нет. Больше никто во дворце прав указы давать не имеет. А вы королева. Хотите, управляйтесь.