Во-вторых, если что-то опять пойдёт не так, крышка нам всем. Мы либо останемся погребёнными заживо в муравейнике и умрём от недостатка еды, либо помрём от жары, которая наступит из-за повреждённого купола, либо сдохнем на месте от свалившегося на голову остатка иллюминатора. Короче вариантов масса, но итог один. Смерть.
В-третьих, если свободного места много, имеется в виду пара тысяч человек, то желающих на эти места будет предостаточно. Объём работ на душу населения возрастёт. Что-то я сомневаюсь, что они смогут притащить равное количество людей обратно, взамен ушедших с ними.
В общем, с какой стороны не посмотри, хорошо только то, что мы сможем продать свои запасы и хорошо заработать. Всё. Остальное ничего полезного не сулит.
Мы сидели молча и думали каждый о своём под непрекращающийся шум дождя. Сквозь чёрный купол начали проглядываться облака. Вода смывала пыль и копоть, которые копились полгода. Конечно, внутри его было не отмыть, но дым от печей, чернил больше наружную поверхность. Хорошо бы и внутри помыть… но браться за это никто не хотел. Да и чем мыть, соком?
— Нда… похоже пора начинать молиться. — расстроилась Мари. Хотя буквально пару минут назад была готова прыгать от счастья, в предвкушении дополнительных литров десяти воды.
Если бы Юн были нужны только припасы, он бы спустил к нам пару десятков шаттлов, а сам остался на орбите Земли. С людьми, дело обстоит иначе. Заколебешься кататься туда-сюда за очередной партией. Так что к тому что он опустится, надо быть готовым.
— Надо подумать, что делать… Может, мы дома посидим? — предложила я.
Не знаю, правда, как это нас спасёт в случае чего, но чувствовать я себя буду явно защищённее.
— Да, я согласен с Луной, выходить опасно. — поддержал мою идею Ким.
— Нда… об этом…
Мы все уставились на Тару. Как правило, в такие моменты она ничего не предлагает и делает так, как скажет брат. Но похоже сейчас собиралась с мыслями и готовила речь.
— Мы с Луком, хотим попасть на Юн. Вы нас не остановите, мы уже давно решили. — выдала она со скоростью плазмовика.
— Чего?? Вы сдурели что ли совсем? Перегре…
— Отвали Адам! Тара же сказала, — мы всё решили. — грубо заткнул его Лук.
Тара долго объясняла нам, как они пришли к этому решению. Возразить никто не мог. Ну не будем же мы их насильно держать. Да и далеко не факт, что их возьмут. И вообще, под конец нашей беседы, даже мне это показалось не такой уж и плохой идеей.
По сути, размер Юн такой же, как наш муравейник плюс мясники и весь путь до них, плантации и свалка вместе взятые. Больше мы и так никуда не ходим. Там есть вода, комфортабельное жильё и работа.
Чем больше они нам об этом рассказывали, тем сильнее мне хотелось уйти с ними. А что? Мне нечего терять. Прожить еще лет пятьдесят тут, если повезёт. И вечно копаться либо в мусоре, либо в земле и уповать на то, что у нас всегда будут покупатели? Жить в страхе, что с куполом что-нибудь случиться, или что очередной Марсианин захочет меня изнасиловать?
На Юн, с этим проблем не было. Чёткий свод правил и законов. Никто не смел даже пальцем тронуть другого пассажира. Мне кажется это и привлекло близнецов.
Мари была в ярости. Конечно, мы и подумать не могли, что кто-то из нас, захочет покинуть это место, раз и навсегда. Но сейчас всех больше удивляло то, что она кричит и протестует, а я молчу. Ведь самый ярый фанатик этого места и ненавистник всего Марсианского и Лунного, это я.
— Ты тоже хочешь? — обратился ко мне Ким. И как он только видит людей насквозь… не ужели врачей и этому учат.
— Да ты сдурел! Она и близко к нему не подойдёт!
И Адам, и Ким попали в точку. Да. Я тоже хочу. И да. Я и близко не подойду к Юн. Моя ненависть и принципы просто не позволят мне этого сделать. Только последнее время в своей принципиальности я уже не видела ничего хорошего. Просто засела в плену амбиций. Похоже, пора начинать смотреть на всё своими глазами, а не через призму злости и обиды.
На Марсе, как и на Земле и Луне, должны быть порядочные люди. Точно так же как и у нас полно ублюдков. Никто из Марсиан же не виноват, что его пра…пра… и так сто раз, бабушка была при деньгах.
Возможно, кто-то и был виноват в том, что мы здесь. Сироты, работающие на свалке. Но кто знает, где бы мы еще могли были сейчас. Могло ведь быть и хуже.
Похоже, моя ненависть не что иное, как обычная зависть. Ну а как тут не завидовать, когда по телевидению каждый день показывают, как у них там хорошо. Репортажей с марсианских и лунных праздников куда больше, чем с мест преступлений. Вот так глаза и открываются к двадцати пяти годам.