— Она Невиллу нравится, — пояснил я, и Драко только головой покачал, мол, что с вас взять, убогие. — А еще мы с ним поспорили, шарахнется она от слизеринцев или нет. Как видишь, Невилл проспорил.
— Да уж вижу… — вздохнул он и удалился.
Я же потянул Невилла за рукав к девичьей компании, которая явно экспериментировала с Луной, тем более, та не возражала.
— Вот так лучше, — удовлетворенно сказала Панси, поднося ей зеркало. — Верно ведь?
— А мои бусы? — невозмутимо спросила Луна.
— Гм… необычно выглядят, — сказала Миллисента, заметив мой взгляд. — Но лучше надевай их после занятий. В классе они очень отвлекают внимание.
— Верно, затем и нужна форма, чтобы яркие аксессуары не мешали сосредоточиться, — добавила Панси. — С волосами, конечно, ничего не поделаешь…
Тут она взглянула на Джинни, но та в долгу не осталась:
— Их можно перекрасить, неужели ты не знала? — спросила она с очаровательной улыбкой.
— Зачем красить? — вмешалась Луна, которая в причесанном виде стала еще симпатичнее, и добила: — Можно надеть шапочку.
«Из фольги», — вспомнил я маггловское выражение. Кажется, с Лавгуд такая точно не помешает.
— Можно, я запишу, как плести косу? — спросила она тем временем, порылась в сумке и достала тетрадку в черной обложке.
— Лучше нарисуй, — посоветовала Джинни. — Или дай, я попробую…
Девочки сгрудились над тетрадкой и тут же возмущенно загудели.
— У тебя перо не пишет!
— Это не перо виновато, чернила пропадают, ты разве сама не видишь? Может, бумага впитывает?
— Можно посмотреть? — попросил я, заметив, как напрягся Драко, и Миллисента потеснилась, пропустив меня. — Ух ты… Девушки, а может, это у вас чернила от моих братцев? Я слышал, была у них такая задумка: сделать исчезающие чернила и кому-нибудь подсунуть. Этак вот напишет Малфой эссе для профессора Снейпа, сдаст, а тот увидит пустой лист… Предствляете, какая будет буря?
— Но тут они что-то слишком быстро исчезают, — задумчиво сказала Джинни. — Наверно, они рецептуру не довели до кондиции.
— Да уж, шутники, — буркнула Панси, чьей чернильницей и воспользовались, и отправилась выливать ее содержимое. Остальные тоже разбрелись проверять свои письменные принадлежности.
— Луна, а откуда у тебя эта тетрадка? — спросил я, потому что был уверен: чернила тут совершенно ни при чем.
Она пожала плечами и ответила:
— Я ее нашла. Там, в библиотеке кто-то забыл учебник. Я понесла его мадам Пинс, а из него выпала тетрадка. Подписи нет, внутри пусто, и я взяла ее, вдруг пригодится? Или найдется хозяин, тогда я отдам.
— А какой был учебник? — насторожился я.
— Старый такой, потрепанный. Для второго курса, — припомнила Луна. — Трансфигурация.
Джинни внимательно посмотрела на меня, а я едва заметно кивнул.
— А ты раньше писала в этой тетрадке? — спросил я.
— Нет, она же чужая. Просто сегодня не нашлось чистого пергамента. Я подумала, одна испорченная страничка — не страшно, — безмятежно ответила девочка. — Только ее так и не вышло испортить, странно, правда?
— Очень, — подтвердил я. — Гм… Луна, я, кажется, знаю, чьи это учебник и тетрадка. Можно, она пока побудет у меня, а я спрошу у того человека? Если не его, отдам снова тебе.
— Конечно, — сказала она. — Невилл, а ты покажешь мне, как отсюда выйти?
Тот закивал.
Мы с Джинни снова переглянулись. Кажется, Лонгботтом нашел свою судьбу. Или она его. Неизвестно еще, что хуже.
Глава 11. Умозаключения
Тем же вечером я отловил в душевой Малфоя и зажал его в угол. Наверно, выглядело это несколько непристойно, но я об этом не подумал, а вот он тут же сказал:
— Уизли, я всегда знал, что ты извращенец, но холодный мокрый кафель — это чересчур даже для тебя! Он же скользкий!
— А я всегда знал, что ты знаешь толк в извращениях, — не остался я в долгу. — Но ты меня не привлекаешь. Я хочу получить ответ на кое-какие вопросы.
— Мало ли, чего ты хочешь… — мокрый Малфой напоминал мокрую же крысу вроде Коросты (я ее как-то помыл, сам не обрадовался), но глаза у него были холодными и очень недобрыми. — И чем ты будешь платить за ответы? Если они вообще существуют… За тобой уже числится должок, помнишь?
— Помню, — ответил я, — да только новый преподаватель защиты еще придурочнее прежнего, а о факультативах пока ни слуху ни духу. А кто-то, помнится, обещал договориться с отцом…
— Папу занимали несколько иные дела, — обтекаемо ответил Драко и отпихнул меня. — Дай хоть вытрусь и штаны надену! И, Уизли, если ты таким способом пытался поймать меня врасплох, то ошибся — твое сопение слышно, даже когда вода льется. Работай над собой, а то так вот пойдешь в авроры, будешь сидеть в засаде, а тебя за милю опознают. Еще и погоняло дадут, например… — он задумался, — Сопатик!
— Почему не Рыжий? — сдержанно поинтересовался я, тоже одеваясь.
— Банально, — ответил Малфой. — Таких кличек еще и среди преступников — двенадцать на дюжину.
— А откуда у тебя такие познания?
— А тебе зачем знать? — прищурился он, завязывая галстук. Как он ухитряется это делать, не глядя в зеркало, я пока так и не понял. Видимо, долго тренировался. — И, кстати, это все твои вопросы? Если так, то ответы дарю тебе на бедность. Это даже на вшивенькое желание не тянет.
— Нет, это просто к слову пришлось, — ответил я, подавив желание дать Малфою в глаз.
Хм, прямо как папочка! Надо быть сдержаннее, вот что, такие желания до добра не доводят, а провокаторов кругом пруд пруди!
— Ну тогда изливайся быстрее, — сказал он, — или я установлю почасовую оплату, причем такую, что у тебя наличности и на пять минут не хватит.
— Тренируешься мотивировать наемную рабочую силу? — хмыкнул я. — Ладно, давай правда к делу. Я видел, ты как-то странно среагировал на тетрадочку, которую принесла Луна. Знаешь, что это такое?
— Может быть, — был ответ.
— Малфой, я серьезно.
— И я серьезно. — Он посмотрел на меня в упор. — Могу дать только один совет, Уизли, причем совершенно безвозмездно. Не связывайся с этой тетрадочкой. И никому не давай этого делать.
— Может, отдать ее декану? — прищурился я. — Судя по тому, что ты говоришь, это не очень-то хорошая вещь.
— Не стоит, — ответил Малфой и надел мантию. — Декан отдаст ее директору и начнется круговорот вещей в природе, если ты понимаешь, о чем я говорю.
— Кажется, понимаю, — кивнул я, справившись, наконец, с треклятым галстуком. — Твой отец ведь не просто так затеял ссору с моим?
— Какой ты догадливый…
— Луна нашла тетрадку в потепанном учебнике трансфигурации за второй курс, а где потрепанные учебники — там Уизли, — продолжал я. — Это вполне мог быть мой учебник или Джинни, только за первый курс, но подвернулся только Поттер. Мои ведь водили его за покупками, и как раз в тот день случилась ссора.
— И даже драка, — самодовольно добавил Малфой. — Папа не зря в юности занимался боксом. Но я тебе этого не говорил.
— Боксом?! — опешил я. — Но он же…
— И что? Английские джентльмены очень уважают этот вид спорта, — еще гаже улыбнулся он. — Если что, я тоже немного умею, но с моим весом… увы, партнера для спарринга не подберешь, так что только груша, только так. И да, Уизли, не таращь так глаза. Большинство чем-то да занимается: кто верховой ездой, кто парусным спортом. Открою тайну: на квиддиче мир клином не сошелся!
— То-то ты только о нем и трещишь! — не удержался я.
— Ну надо же поддерживать реноме, — фыркнул Малфой, — если ты знаешь такие слова, Уизли. Тебе тоже рекомендую чем-нибудь заняться. Можешь хотя бы совершать утренние пробежки вокруг замка. И Лонгботтому это не повредит, а то вы оба выглядите так, словно слово «спорт» видели только в книжках, и то давно.
— Шахматы, Малфой, — сказал я серьезно, — это тоже вид спорта. Отлично развивает мозги. Если не веришь — можешь спросить у своего отца. Да хоть у любого магглорожденного!
— Один-один, — довольно ухмыльнулся Драко. — Тебе шахматы явно пошли на пользу. Так что, вопросы иссякли, Уизли? Больше я тебе все равно ничего не скажу.