— Что, не спится? — спросил он.
Ровио помотал головой. Кёнига, за то, что выстрелил раньше всех, поставили в дозор на всю ночь, и теперь парень скучал в тёмном лесу, пока остальные развлекались в лагере.
— А мне теперь всю ночь тут куковать, — посетовал Кёниг.
— Хреново, что тут скажешь.
— Может, ты за меня подежуришь? С меня причитается. А я спать пойду, — спросил парень. — Или не спать, кто знает.
— Если не спать, то что? — хмыкнул Ровио.
— Не знаю, может к бабе этой загляну. Или к девчушке, — Кёниг хищно улыбнулся и зубы блеснули в темноте.
— Девку решили на потом оставить, — Ровио сплюнул на землю. — Баба у Быка всё ещё.
Парень почесал лохматую голову.
— Тогда девчонке привет передам, пока все спят, — ухмыльнулся он.
Ровио посмотрел на свои руки и тяжело вздохнул. Кровь на руках въелась настолько глубоко, что уже вовек не отмыть. Трупом больше, трупом меньше…
Сам того не осознавая, Ровио схватил парня за горло, глядя ему прямо в глаза.
— Не надо… — хрипел Кёниг, пытаясь освободиться, но пальцы сжимались всё сильнее, и Ровио наслаждался тем ужасом, что плескался в его душе.
Кёниг обмяк и упал на землю. Ровио потёр исцарапанные запястья и проверил пульс. Пульса не было.
Дезертир отряхнулся и пошёл обратно в лагерь. Теперь тишину нарушало только потрескивание костров и пение сверчков.
Девочка сидела у дерева, привязанная за лодыжку. Ровио подошёл к ней, медленно, словно боясь спугнуть.
— Закрой глаза и уши, и сиди тихо, — шепнул он. — Ничего не бойся.
Она посмотрела на него большими заплаканными глазами и кивнула.
— Я хочу к маме… — всхлипнула она, но Ровио прижал палец к губам.
— Тихо.
Дезертир оглядел палатки и пошёл к самой большой и роскошной. По пути он наклонился, будто бы вытереть сапоги, и нож из-за голенища перекочевал в рукав.
В палатке было темно, как в пещере, но Ровио впустил немного света, надрезав ткань. Мягкими кошачьими шагами он подошёл к лежанке и одним движением вонзил нож спящему Быку прямо в сердце. Главарь испустил последний вздох, и Ровио зажал ему рот рукой.
Женщина, избитая и окровавленная, лежала на полу в беспамятстве, и дезертир не стал её тревожить. Он лишь сильнее убедился в том, что поступает правильно.
В следующей палатке вповалку спали его «друзья». В воздухе висел тяжёлый запах дешевого вина, могучий храп раздавался на многие мили вокруг. Ровио подходил к каждому, зажимал рот и перерезал глотку, спокойно и хладнокровно. Те, с кем он делил стол и кров последние годы, умирали от его ножа, не успевая ничего понять.
Руки дезертира вновь покрылись свежей кровью. Он вышел из палатки и услышал журчание где-то неподалёку. Ноги сами перешли на крадущийся шаг, а рука поудобнее перехватила нож, скользкий от крови.
Рахмет поливал заросли орешника после обильной пьянки. Кочевник стоял, не обращая внимания на окружающий мир, и только и делал, что выписывал причудливые фигуры. Ровио без особых усилий подкрался к нему, полоснул по горлу и оставил умирать в собственной луже.
Обитателей других палаток постигла та же судьба. Пьяные и беспомощные, они ничего не могли сделать.
В последней палатке жил сам Ровио. И те, кто был ему ближе всего в этой банде.
— Долго тебя не было, — просипел Лестер, когда полог откинулся и в проёме показался тёмный силуэт дезертира.
— Вместе с Кёнигом подежурил, — ответил Ровио, закрывая вход в палатку.
С ножа капала кровь, и в воздухе повис металлический запах бойни.
Лестер поднялся на своей лежанке и сел.
— Пойду отолью.
Дезертир любезно пропустил его к выходу и воткнул нож ему в спину. Металл с мерзким звуком царапнул кость, и Ровио повернул нож, чтобы вытащить его и нанести новый удар.
— Предатель… — прошептал Лестер, падая на колени, а дезертир наносил всё новые удары, пока жизнь не покинула бывшего друга.
Остальные даже не проснулись.
Когда всё было кончено, Ровио вышел из палатки и сел у костра, глядя на пляшущие искры. Последние слова Лестера задели его за живое. Дезертир предал свою армию, присягу и императора, теперь предал тех, кого считал братьями, и теперь не знал, кого ещё ему придётся предавать.
Он подошёл к девочке и перерезал верёвку. Она послушно сидела с закрытыми глазами, и Ровио поспешил вытереть руки от крови. Кровь не оттиралась.
— Всё кончилось, не бойся, — сказал он, пряча руки за спиной. — Как тебя зовут?
Девочка недоверчиво посмотрела на него и что-то тихонько прошептала.
— Прости, не могу понять, — сказал он.