— Ублюдок бесстрашный, Ниривинская тварь!
— Гвардия, там!
Ханшэс нырнул за одну из колонн, переступив расстрелянные тела. Вдали слышались сотни выстрелов, десятки тел сыпались в пылающих тенях ежесекундно. Сама смерть дышала среди руин огнём и кричала в дыму. Она ревела и металась по обе стороны. Он сжал оружие и, выглянув из укрытия, подстрелил ещё одного семиолоида.
Небо дрогнуло с новой силой. Парящий над орудием бомбардировщик ринулся прочь, и среди мглы пронеслась сияющая молния. Она разорвала укрытую за баррикадами пушку и рядом с ней стоящих.
— Он здесь, — прошептал кто-то по внутренней связи.
Отряд разбился на части, растворяясь в смятом пожаре улиц. Ханшэс помчался за своим другом, на спине которого блестел герб Сашфириш. Ненавистные ему знамёна отключились, заполнились пламенем и исчезли, осыпая пеплом стонущих в ужасе горожан.
— Туда, — призвал Юрхен.
Приметив ещё толпу, бегущую из подорванного здания, солдат принялся осыпать их выстрелами. С каждой новой вспышкой одно из тел падало, отлетев в сторону. Их вскрики заглушал вопль рушащихся в пепелище зданий.
— Стреляй! Их тут полно!
— Не могу, — Ханшэс оглядывал забросанную мертвецами площадь. — Я не могу.
Под расколотым на части мостом, среди огня, рухнула ненавистная им статуя. Лица семиолоидов пожрал пожар, дробящий монумент, словно очередное тело.
— Я выполнил приказ, моя миссия окончена.
— Что ты несёшь? — Юрхен целился в последних беглецов. — Прекрати, наша миссия не окончена!
— Я готов сражаться, готов убивать таких же солдат. Мы сделали выбор. Я готов убить гвардейцев, готов исполнить свой долг! Но этого я не могу!
Двое солдат стояли посреди площади, не в силах поверить один другому. Под упичканном синими огнями шлемом глаза налились ужасом.
— Очнись, Ханшэс, приди в себя! Ты солдат, слуга Империи, слуга Императора! Прекрати говорить безумные вещи, ты почти герой.
— Для тебя жизни других — безумные вещи? Что мы здесь творим, зачем вырезаем целый город?
— Ты видимо и забыл, что все на этой планете — жители Ниривин. Слуги тиранов и захватчиков, подчинявших себе тысячи миров силой. Уничтоживших десятки планет! Мы спасаем их от жизни под гнётом Ниривин!
— Многие из них даже не знают лица своего Императора, не видели сэшеналя планеты. Я не могу понять, — руки его больше не удерживали оружие. — Не могу…
Слова прервал раскат грома среди пожара. Очередной свод рухнул на горы тел, рассеивая прах перед идущим сквозь огонь.
— Ниц, быстро, это он.
Не успев понять случившееся, Ханшэс оказался на коленях, упёршись лбом в опавший пепел.
В рыжем свете двигался низкий человек, сжимавший короткими руками меч. Орудие его искрилось синеватыми вспышками, отражавшимися в тёмных глазах. Один из верховных командиров армии предстал перед двумя бойцами. Над Ханшэсом навис взор Хранителя.
— Ты ответственен за миссию на Нирдалоне? — спросил тот.
— Да, мой повелитель.
— По окончании я лично прослежу твоё повышение. Будь уверен, солдат, твоя семья имеет шансы на высокий чин.
Низкорослый мужчина подался в сторону. Вытянул правую руку и рассёк искрящимся лезвием воздух. Рождённая им молния прорезала дугой здание, отчего то с грохотом раскололось и устремилось вниз, высыпая десятки пушек из своих окон.
— Данные уже у нас, — заговорил Хранитель сам с собой. — Города по ту сторону океана тоже уничтожены, осталась лишь подводная база. Воистину чудесная работа.
Ханшэс боязно поднял глаза. Тёмный плащ с гербом империи падал с вжатых плеч командира. Тот стоял, оглядывая руины, изредка поглаживая рыжие волосы.
— Ваша миссия окончена, — сообщил Хранитель, двинувшись в сторону океана.
— Он признал тебя, — прошептал Юрхен. — Слышал! Ты — герой! Оставь свой бред, пора улетать.
Ханшэс с трудом поднялся. Он не желал говорить, не желал отвечать. Обломки создали вокруг него кривую стену, воздвигнутую на мертвецах.
Над головой его блеснула вспышка. Она разрослась, озаряя всё небо от океана до гор. Грохот удара разлетелся вокруг, повалив наземь всех его услышавших. Дрожь прошибла Ханшэса с ног до головы.
— Неужели, рейтонная бомба?
— Видимо, решили покончить с океанической базой быстрее, — Юрхен ответил почти крича.
Гул нарастал вслед за белым сиянием, что резало глаза точно сверхновая прямо в небе. Свет рос над волнами, разгоняя тучи ударной силой.