Квинтрелл отказался от сольного выступления и только аккомпанировал Эйн. По моей просьбе она начала, услаждая пирующих лордов, леди и прочих придворных, исполнением популярных песен. Мелодии поначалу были весёлыми, которые публика обычно подхватывает, но не сегодня. Все они с растущим восхищением смотрели на стройную девушку с таким лицом и голосом, что многие сочли бы её Серафилью во плоти. Как я и надеялся, восхищение сменилось восторгом с мокрыми глазами, когда она запела свои композиции. От «Кто споёт мне?» многие вытирали глаза, а потом разразились бурными аплодисментами, но венцом славы Эйн тем вечером стал «Плач Воина».
«Дни войны этой, они всё длиннее. Дела войны́ этой омрачают мою душу…»
Пока она пела, я осторожно наблюдал за реакцией лорда Лорента, увидев, что на его лице написана скорее безмятежная признательность, чем изумление, на которое я рассчитывал. Однако с его сыном всё обстояло совсем иначе. Лорд Гилферд, не мигая, смотрел на Эйн с нервным волнением молодого человека, потерявшегося в своей первой любовной одержимости. Мне это показалось в равной мере радостным и тревожным. Влюблённый наследник Кордвайнского герцогства может быть полезен, но намерение избалованного лорда преследовать солдата низкого происхождения в войске Ковенанта грозило потенциальным осложнением. Несомненно, он смотрел на Эйн и видел очаровательную девушку с голосом, способным пронзить сердце. А если он обнаружит, что она совсем другая, то это наверняка вызовет обидное разочарование.
Отец лорда Гилферда, видимо, обладал даром наблюдательности сродни моему.
— Парень, хватит ёрзать, — резко пробормотал он, заметив, что его сын всё больше теряет самообладание. Юноша, казалось, почти ничего не заметил, и его волнение только возрастало, когда Эйн приближалась к последнему куплету.
«Ибо встречу судьбу человеком великого горя, знаю, встречу судьбу по заслугам».
Когда последняя нота взлетела к потолку зала, наступил короткий миг молчания, а потом толпа разразилась аплодисментами, и все, кроме герцога, вскочили на ноги, хлопками и криками приветствуя певицу, а громче и энергичнее всех — лорд Гилферд.
Разумеется, Эйн и Квинтрелл были вынуждены несколько раз выйти на бис из-за того, что публика не хотела их отпускать. Эйн такое признание явно озадачило, но более опытный менестрель попросил их назвать свои любимые песни, которые будут спеты, только если его шляпу набьют монетами. Поэтому, когда Квинтрелл под звон монет бродил по комнате с протянутой шляпой, разные фракции громко спорили друг с другом за возможность услышать свои песни. В этом шуме я наклонился поближе к герцогу и пробормотал вопрос:
— Милорд, песня для вас достаточно особенная?
— Замечательный талант, несомненно, мастер Писарь. — Он наклонил голову. — Тем более для такой юной особы.
— Тогда приезжайте в Атильтор и послушайте её снова. — Я кивнул на его сына, который смотрел на Эйн, можно сказать, остолбенело. — Привозите и лорда Гилферда, если пожелаете.
Лицо герцога раздражённо дёрнулось, и он повернулся к своему наследнику.
— Сядь прямо, — бросил он. — Будущий герцог не должен сутулиться за столом. — Отец и сын обменялись негодующими взглядами, после чего юноша опустил взгляд и выпрямил спину в сравнительно более царственную позу.
— Интересно, — сказал Лорент, повернувшись ко мне, — а лорд Арчел согласился получить благословение Помазанной Леди во время вашего визита?
Для меня не стало сюрпризом, что он знал о моём визите к его восточному соседу. Этот человек излучал несомненную уверенность человека, который всю свою жизнь успешно ходил по зачастую смертельным течениям Альбермайнской политики. Такому человеку без разведки никак.
— Согласился, — сказал я. — Несмотря на многие трудности, осаждающие герцогство. Трудности, с решением которых Помазанная Леди с радостью поможет.
— Неужели? Деньгами или солдатами? — Он ворчливо усмехнулся и махнул рукой, избавляя меня от формулировки подходящего уклончивого ответа. — Вы думаете, мне нужна помощь Помазанной Леди? На моих землях нет бунтовщиков.
— И всё же Алгатинеты морят голодом ваше герцогство. С самого падения Фьордгельда портам Кордвайна запрещено торговать с аскарлийцами. А леди Эвадина считает, что время вражды с нашими северными соседями прошло, и, быть может, требуется новый, более прагматичный и выгодный курс.