Подхожу к мусорной корзине, в которой лежит единственный ком бумаги, аккуратно разворачиваю его и вижу родной почерк Ксюши.
Читаю текст, и все внутри сковывает от леденящего страха.
«Глеб, не смогу прийти сегодня. Твой брат лишил меня телефона и документов. Не знаю, зачем ему это. Я лишь хотела сказать, что какие-то люди ищут твои фотографии и…»
Меня бросает в ежесекундную дрожь. Ладони потеют, а на спине проступает леденящий пот. Она там сейчас совсем одна! С человеком, который все это время только и ждал момента, чтобы напасть.
Диана не врала, когда говорила, что действует вместе с Ильей. Но настоящим потрясением для меня становится Илья.
Брат. Самый близкий человек из всех, кого я знал, все это время точил нож, чтобы ткнуть им в мою спину! И это моя вина!
Черт возьми, как я не распознал раньше?!
Времени у меня мало. Илья и люди Дианы знают, что я сделаю для Ксюши и Марка все, что угодно. И будут давить на меня этим.
Внутри бушует шторм.
Не найду им тело Лукьянова, неизвестно, что они сделают с моей женой!
Брат оказался тем, против кого я всего сражался, но теперь у него есть козырь в лице моей жены и сына, из-за которого я не могу действовать грубо и неосторожно.
Так.
Если им нужен Лукьянов. То причем здесь фотографии?
Быстро начинаю собирать вещи.
Плевать, что сейчас ночь. Я должен ехать в клинику. Нужно посмотреть все записи визитов Лукьянова ко мне.
Пальцы не слушаются, но я кое-как закидываю в сумку вещи, и тихо выхожу в коридор.
Диана наверняка спит в гостиной. А впрочем, мне все равно, что она делает. Ее волнует Лукьянов, и я намерен его найти.
Тихо выскальзываю из квартиры, в ускоренном темпе спускаясь по лестнице.
В руках телефон. Я смотрю на экран, и спустя пару минут решительно набираю номер Олега.
Знаю, что сейчас глухая ночь, но с его спецификой работы, он просто обязан ответить.
–Але, Глеб. Что-то случилось? – раздается голос в телефоне.
–Олег, срочно. Нам надо встретиться.
Сонный Олег на другом конце провода бормочет что-то невнятное.
–Да, прямо сейчас. Это срочно и касается Лукьянова.
Продолжает бубнить у трубку, но я быстро пресекаю его монотонную речь.
–Через тридцать минут у меня в клинике. Даже душ принять успеешь.
Он успевает бросить что-то гневное напоследок и вешает трубку. Я же ускоряю шаг, и вскоре оказываюсь в машине.
Я должен разобраться во всем этом дерьме, как можно скорее, иначе потеряю самое ценное в моей жизни.
***
Олег приезжает строго к оговоренному времени. Прохлаждаться нам некогда, и вместо разговоров мы сразу принимаемся за дело.
Берем у охраны записи с камер за все время, что Лукьянов посещал мою клинику.
Шанс найти что–то подозрительное невелик, но все же он есть.
Расположившись за столом администратора, мы приступаем к просмотру.
Почти сто часов монотонной записи, на которых не происходит ничего странного.
Постепенно начинает клонить в сон, но я снова и снова заставляю себя концентрироваться.
–Давай перейдем сразу к его последнего визиту, ты помнишь, что ты ему делал в тот день? – спрашивает Олег, заменяю запись.
–Чистка канала, пломбы, восстановление. Это никак не было связано с секретными планами, – отвечаю удрученно, уставившись в экран.
Мы снова замолкаем, пристально изучая запись за монитором, как вдруг одновременно застываем на месте.
–Ты видишь портмоне в его руках? – уточняет Олег, перематывая запись на конец, – именно в таком, он всегда перевозил материалы.
Я молчу. Задумчиво глядя на экран.
Конец съемки. Лукьянов выходит из кабинета. Пристально разглядываю его руки, и у меня молниеносно вылетает ответ.
–В руках уже нет портмоне.
–Ага, – ехидно посмеивается Олег, – это значит, что он оставил его в твоем кабинете!
8.1
Олег мгновенно вскакивает с кресла, стремглав метнувшись в мой кабинет.
–Олег, стой! Если бы там было его портмоне, я бы его давно нашел.
–Мы что-то упускаем, Глеб. Лукьянов был здесь не просто так.
Из кабинета доносится грохот.
Да черт возьми, он сейчас все у меня разгромит! Как я буду утром клиентов принимать?!
Меня знатно потряхивает, но я следую за товарищем в кабинет, и вижу, как он пытается разобрать мое медицинское кресло.
–Так! Стоять! – едва не кричу я, подрываясь к Олегу, – вряд ли бы он засунул портмоне в кресло!
–Тогда куда? Думай, Глеб. Нам нужны эти планы, мы не можем их просрать! Но и допустить, чтобы они попали не в те руки, мы тоже не можем.