Дашка недоверчиво уставилась на затылок ведущего машину Эда.
— Ну, как меня зовут, ты знаешь. Белецкий Эдуард Борисович. Мне сорок четыре года. — невозмутимо рассказывал Эд. — В прошлом я спортсмен, сейчас бизнесмен. Человек я богатый. Много занимаюсь благотворительностью. Собственно, на этом поле мы с твоей мамой и познакомились. Я одинок. Жены и детей у меня нет. После смерти жены мне некогда было заниматься личной жизнью, я строил бизнес. Да и не встретил никого, кто бы в сердце запал. Пока не познакомился с Ритой. Твоей мамой. Сразу скажу, что намерения у меня самые серьёзные. Я люблю Риту и хочу, чтобы мы стали семьёй. И ты в том числе, Даша. Отца я тебе не изменю, но могу стать другом, надёжной опорой в будущем, ну и защитником.
Эд протянул одну руку, подхватил и сжал мою ладонь. На несколько секунд оторвал взгляд от дороги и повернув голову, посмотрел на меня. Так тепло и уверенно, что я невольно сглотнула и забыла как дышать и моргать.
— Любите маму? — выхватила самое интересное Дашка.
— Да. — Эд на секунду вернул взгляд на дорогу и тут же снова вернулся ко мне. — Я люблю тебя, Маргарита.
— О-бал-деть. — протянула у нас за спинами Дашка.
"О-бал-деть" — мысленно вторила я дочери и медленно вытянула свою ладонь из лапы Эда.
Где-то в животе порхнули крыльями бабочки, разгоняя по телу волну наивного, давно забытого, какого-то девичьего радостного восторга.
Признание в любви. Не просто ставшие привычными, почти дежурными, слова при прощании в прихожей, или после супружеского секса, а сказанные впервые, когда ещё ничего не ясно с совместным будущим, когда ещё не было первого поцелуя и говорящий человек не уверен в том, что его чувства взаимны. Просто признание, когда ты не в силах умолчать о своих чувствах.
— Не так я планировал это признание, прости. — улыбнулся обалдевшей мне Эд.
Он планировал.
Я не нашлась что сказать. Растерялась как девчонка. Кажется, даже покраснела, поэтому поспешила отвернуться к окну.
— Может, остановимся и выпьем кофе? — пискнула я и закашлялась. — Я завтрак приготовила. Бутерброды.
— Если вы голодные. — согласился Эд. — Через несколько километров заправка. Там есть удобные столики и кофе неплохой. Нам ещё больше часа ехать.
— Да, давайте остановимся. — я испытывала непреодолимое желание куда-нибудь сбежать из машины. Спрятаться и отдышаться. Успокоить волнение, накрывшее меня с головой. Ну чисто девчонка, которой впервые признался в любви понравившийся взрослый парень. И страшно, и от восторга задыхаешься.
Глава 55
— Мам.
Я мыла руки, когда Дашка подошла ко мне со спины, обняла за пояс и положила подбородок мне на плечо.
— Это так странно, мам.
Мы встретились взглядами в зеркале над раковиной. Дашкин задумчивый, даже немного грустный и мой взволнованный.
— Что, Дашуль?
— Я не хотела обидеть, мам. Просто всё так резко изменилось. Вы с папой больше не вместе, и у тебя есть Белецкий. Никак не могу привыкнуть к этой мысли. Что нашей семьи больше нет. — вздохнула Дашка. — Мне немного страшно и тревожно. Иногда мне кажется, я вам никому не нужна. Ты вот со своим Эдуардом Борисовичем будешь, папа тоже себе кого-нибудь найдёт. А я?
— Глупости. — я обернулась и обняла дочь. — Ну как ты можешь так говорить?
— Когда ты ушла, я почувствовала себя брошенной. Ненужной тебе. Ты так легко оставила меня.
— Совсем нелегко. — грустно улыбнулась я. — Я хотела, чтобы ты ушла со мной.
— А я хотела, чтобы вы с папой помирились.
— Это невозможно, Даш.
Я заправила выбившуюся прядь Дашкиных волос ей за ушко, и в этот момент дверь открылась и туалет зашла женщина.
— Пойдём. — взяла я Дашку за руку. — Туалет на заправке не лучшее место для разговоров.
— Я всё понимаю, Даш. — говорила я, пока мы, не торопясь, шли через небольшую парковку к машине Эда. — И страхи твои понимаю. Тебе не нужно бояться и не стоит так переживать. Ты всегда будешь нужна мне. Я всегда буду рядом с тобой.
Дашка шмыгнула носом, а я обняла её за плечи. Вот так в обнимочку мы подошли к машине, и ждущему нас Эдуарду.
— Всё нормально? — просканировал нас взглядом.
— Да. — вяло улыбнулась Дашка, а я молча кивнула.
— Немного осталось. — Эд открыл нам обе дверцы, переднюю и заднюю. — Устраивайтесь поудобнее, девчонки.
По счастью, разговоров о любви больше никто не заводил, и остаток пути мы ехали в молчании, под тихую музыку, льющуюся из колонок.