Мама тяжело задышала, я опустила глаза.
— Лиза, все не так было. Все было абсолютно не так, как тебе кажется. Сейчас ты очень остро воспринимаешь все.
— А как не остро воспринимать предательство мужчины, с которым ты живёшь десять лет? — мой голос совсем затих. Я ощутила, как в носу жутко сильно защипало. Хотелось просто забиться в угол и кричать в голос, но я понимала, что в нынешнем положении это непозволительная роскошь.
Я прошла в зал. Присела на край диванчика и забрала Ларочку на руки.
Лариса раскапризничалась, и спустя пару минут я снова вышла из зала и прошла по коридору ванную комнату, где ни пеленального столика, ничего не было, поэтому я на весу, на столешнице, раздела дочку, сменила памперс. А после решилась пройти мимо кабинета отца.
Грозный голос мужа заставил меня напрячься.
— Если вы считаете, что что-то можете за меня решить, вперёд! Но это моя семья и, как я сказал, так и будет. Не забывайте о том, что я ни копейки, ни у одного из вас не взял, и вы не имеете никаких рычагов давления на меня!
Ему что-то тихо отвечал свёкор. А потом голос Демида снова прогремел.
— Я повторюсь, в своей семье, я буду вести себя так, как захочу. Лиза моя жена, и ваши унизительные предложения по меньшей мере оскорбляют в большей степени её, нежели меня. И то, ради чего вы разыграли сегодняшний спектакль, не имеет смысла.
Дальше разговор приобрёл более спокойные тона, и мне уже ничего не было слышно из-за тяжёлой двери.
Я была в таком отчаянии, что хотела просто выйти сейчас на улицу, сесть в такси и уехать в аэропорт, на автовокзал. Не знаю, хоть куда-нибудь! Просто на руках с Ларочкой.
Мать застала меня, когда я с расширенными от ужаса глазами стояла напротив зала. Она попыталась со мной заговорить, но я только качала головой, не желая идти на контакт.
Я осталась стоять и наблюдать за кабинетом отца.
Спустя десять минут дверь с грохотом открылась, и взбешённый Демид вышел в коридор.
Его цепкий взгляд прошёлся по стенам, по полу.
Он поднимал глаза медленно, рассматривая на мне все, начиная от домашних туфелек и заканчивая заколками в волосах.
Когда наши глаза встретились, я поняла, что он меня сейчас ненавидел.
Когда между нами осталось расстояние буквально в несколько метров, муж зажал пальцами глаза, тряхнул головой и развернулся в сторону выхода.
Ларочка на моих руках вскрикнула, увидев отца. Я прибавила ходу, поторопилась за ним, но смогла догнать его только в прихожей.
— Что? Что случилось? Что они сказали? Почему? — я нечаянно, словно по ошибке, схватила Демида за рукав и он, как от прокажённой, отшатнулся от меня, взмахнул рукой.
— Все, что они сказали, это останется только в их фантазиях, — бросил зло муж.
— Мы домой? — нервно уточнила я, понимая, что ничего не узнаю от родителей тем более.
— Куда хочешь…
Взгляд у Демида был холодный, жалящий.
Он оставлял на мне разорванные раны.
И это брошенное его «куда хочешь» стало для меня приговором.
Он положил руку на ручку двери и качнулся назад, собираясь выйти.
Я дёрнулась следом.
— Ты нас оставляешь?
Демид ничего не стал отвечать мне.
А у меня в груди все клокотало и давило, как будто бы пудовая гиря лежала на рёбрах. Лара запустила пальцы мне в волосы и сильно потянула.
Из глаз непроизвольно брызнули слезы.
— Ты к ней, да, уходишь? К ней уходишь? — спросила я нервно. В голосе звучали первые ноты истерики.
Демид поджал губы и ударил в самое сердце:
— От тебя…
Глава 18
Лиза
Я осталась стоять перед открытой дверью и смотреть вслед быстро идущему к выходу с участка мужу.
Я не понимала, что произошло и что вызвало такую его реакцию. Это было унизительно слышать, что он идёт не к кому-то, а уходит от меня.
Десять лет брака я с замиранием сердца ждала, когда он каждый вечер возвращался с работы, я была уставшая, я была счастливая, я была нервная, когда-то я болела, но ничего не меняло того факта, что я ждала мужа с работы.
Я знала, что он шел ко мне.
А сейчас выяснилось, что ему вдруг захотелось уйти от меня, хоть я его и сама прогоняла.
И вот этот факт, что он изменил, он виновен, но Демид делал вид как будто я причина всех бед, это убивало и вымораживало.
Лара тихо всхлипнула. Сжала кулачки и открыла ротик. Слезы потекли по щекам. И дочка стала задыхаться рыданиями.