Желания, чтобы эта ночь не кончалась никогда. Его поцелуи стали более смелыми, а мне уже нисколечко не было стыдно.
Когда его тёплые ладони нерешительно проникли мне под блузку, я, откинув голову, словно кошка от поглаживаний, млела от его немного щекотных прикосновений к нежной коже на шее.
Он тихонько приближался к впадинке ключицы и, не задерживаясь, погрузился в ложбинку на груди, одновременно подрагивающими пальцами расстёгивая мелкие пуговки.
Тогда решилась помочь и расстегнула блузку сама. Перехватила его зачарованный взгляд и невольно прикрыла грудь ладонями. Тогда он отвёл их, целуя каждый палец, словно пытался согреть. А когда расслабилась, то почувствовала его тёплые губы у себя на груди.
Внутри живота что-то вздрогнуло разливаясь волной сладкой истомы и я, запустив пальцы в его густую шевелюру, перебирала жёсткие пряди, прислушиваясь к новым ощущениям.
Заметила, что прикроватную бра он погасил, и комната теперь освещалась лишь неярким светом луны.
В ту ночь мы за всё время не произнесли и нескольких слов. Они нам были не нужны. Словно одержимые, мы самозабвенно изучали друг друга, словно проверяли каждый сантиметр кожи на чувствительность.
Хотя тогда я не могла не только говорить и рассуждать, я не могла даже думать, отдаваясь всецело его ласкам и понимая, что жажду большего, и боюсь этого одновременно.
Когда почувствовала упругое давление и встретила его вопрошающий взгляд, закрыла глаза, отдаваясь его власти.
Поцелуи мне понравились больше. От остального удовольствия было меньше. Особенно в начале. Чувствовала саднящую боль и неприятное трение. Зажав губу, с нетерпением ждала, когда всё закончится, но через некоторое время боль стала не так заметна, зато почувствовала нарастающую волну дикого желания. И сама того не замечая, стала двигаться в такт и навстречу. Марат порой приостанавливался, целуя мои губы, а я продолжала движение.
Это было похоже на совместный полёт к солнцу. И в момент, когда мы его достигли – нас не стало. Словно невероятный взрыв разбил нас на атомы и молекулы. Мы оказались в пространстве, состоящем из симфонии радужных неведомых ранее цветов и звенящих звуков…
Проснулась в его объятиях, когда солнце заглянуло в окно. Благо восходило оно с этой стороны.
Я тихонько выскользнула из-под его руки и, собрав свои вещи, оделась. Пока пробиралась в свою комнату, натерпелась страху. Казалось, что именно сейчас тёте захочется проснуться и пойти в кухню. Только когда разделась и юркнула в свою постель, с облегчением вздохнула. От нахлынувших воспоминаний думала, не усну. Но когда открыла глаза, услышала внизу тихие голоса и смех Нонны. Посмотрев на часы, ахнула: проспала почти до половины одиннадцатого.
Смыла в душе ночные ласки Марата, а потом долго разглядывала себя в зеркале. Мне казалось, что я должна была сегодня выглядеть по-другому.
Но нет.
Словно ничего и не произошло…
Высушив волосы, немного зависла, выбирая, в чём выйти к завтраку и сама же над собой посмеялась: вот что изменилось. До сегодняшнего дня я любила наряжаться, но делала это для собственного удовольствия. А сегодня мне хотелось быть красивой для него.
Выбрала нежно-розовое платье – знала, что оно мне идёт.
Нонна и Марат завтракали сырниками и мирно беседовали. При моём появлении Марат поперхнулся чаем, и я удовлетворённо отметила, что смогла произвести на него впечатление.
– Доброе утро! – пожелала я им. – Нонна, а для меня сырники остались?
– Доброе утро! – хором ответили они мне.
– Конечно, остались. Я же для всех готовила, – откликнулась Нонна вставая. – Какая ты сегодня красивая, Илона! Вот что значит хорошо выспаться, – проговорила она, наливая чай.
Я поймала многозначительный взгляд Марата, и вспыхнув, отошла к окну, чтобы взять себя в руки. Я не совсем себе представляла, как теперь с ним общаться, после всего, что между нами произошло.
Глава 11. Сейчас.
– Илона? Вот ты где! Что же ты меня не позвала, договаривались же, что вместе прогуляемся, – я вздрогнула, услышав голос мужа, неохотно прерывая поток воспоминаний. – Ну вот! Опять двадцать пять… – развёл он руками, подойдя ближе. – У тебя опять глаза на мокром месте. Илона, нельзя так убиваться, подумай о себе… Ты лекарство успокоительное принимала сегодня? – озабоченно он посмотрел на меня.